– Элая, ты должна понять… – голос Николиты был напряжённым, но твёрдым. – Габриэль, твоя мать, полностью погрузилась во власть тёмных сил. То, что мне удалось найти и спасти тебя тогда, – чистое везение.

Она сделала паузу, глядя в пол, будто не решаясь сказать больше, но затем продолжила:

– Я не уверена, что, если ты её отыщешь, она сможет воспринять тебя как свою дочь. Потому что та Габриэль, которую я когда-то знала… – Николита подняла взгляд, в её глазах мелькнула боль, – уже стала чем-то совсем другим.

– Но, тётя! – Элая не выдержала, её голос сорвался. – Я не смогу принять этого, пока сама не увижу её! Пока не посмотрю ей в глаза! Ты, как никто другой, должна меня понять… и поддержать в этом.

– Я не могу тебя поддержать! – резко оборвала её Николита, и голос её стал пронзительным, сорвавшись почти на крик. – Я видела, на что способна Габриэль! Как ты не можешь этого осознать?

Элая отшатнулась, но тётя уже не могла остановиться.

– Ты должна понимать всю ответственность, что лежит на тебе, Элая! Или ты забыла то, что тебе открылось? – Глаза Николиты сверкнули. – Гамагей, Элая. Гамагей сейчас важнее всего, что только может прийти тебе в голову! Ты – избранная. И ты должна закончить то, с чем я в своё время не смогла справиться…

Она вдруг осеклась, а потом опустила голову, её голос дрогнул:

– Прости… Я… – Она глубоко вздохнула. – Девочка моя… На тебя возложен огромный груз, я это понимаю. Мне тяжело осознавать, через какие испытания тебе придётся пройти, прежде чем ты достигнешь цели.

Тишину неожиданно нарушил голос Булика.

– Если достигнет цели… – пробормотал он, тут же осознав, что сказал лишнего, и смущённо начал перебирать лапками.

Элая прикрыла глаза, пытаясь унять вихрь мыслей. Тётя права… Но что делать дальше? Этот Гамагей просто свалился ей на голову. Она ведь не просила ни силы, ни ответственности, ни этой проклятой избранности.

Николита сделала шаг вперёд и, протянув руки, нежно обняла её, поглаживая по волосам.

– Иди ко мне, моя девочка… – прошептала она, вложив в эти слова всю теплоту, на которую была способна.

Элая дрожала от эмоций.

– Тётя… – её голос стал едва слышен. – Что я должна делать? Ты и Булик столько говорили о важности Гамагея… Я держу его при себе, но… я ничего не чувствую. Когда я подняла его из колодца, был всплеск… как будто поток силы, но теперь…

В голове звучат какие-то слова, я не понимаю их смысла…

– После того, как мы ушли от колодца… – Элая с досадой пожала плечами. – Я не чувствую никаких изменений. Никакой силы, никаких знаний…

В её голосе сквозило раздражение, хоть она и пыталась сдержаться.

Николита внимательно посмотрела на неё, затем перевела взгляд на Булика, который ёрзал на месте, и, наконец, взяла Элаю за руку. Её голос прозвучал хрипло, но в нём чувствовалось привычное тепло:

– Всему своё время, Элая. Просто верь в силу камня. Когда настанет нужный момент, он откроет тебе знания многих поколений ведьм.

– Но что это за знания? – резко перебила Элая. – Какие?

– Разные, Элая, – серьёзно ответила Николита. – В этом мире есть светлая и тёмная магия. Только такие, как ты, способны удерживать баланс. Если этот баланс нарушится, одна из сторон овладеет разумами людей.

Элая тяжело вздохнула, и в комнате на мгновение повисла напряжённая тишина. Даже Булик перестал вертеться, уставившись на неё своими множественными глазами.

Но внезапно в голове Элаи промелькнула знакомая дерзкая мысль: Ну если мне суждено сразиться с тёмными силами… Она внутренне усмехнулась. А может, и со светлыми, кто знает, какую сторону я выберу?

Подняв голову, она решительно посмотрела в глаза тёте, а затем перевела взгляд на Булика, который в этот момент пытался поймать то ли муху, то ли какую-то мошку, выглядя при этом весьма комично.