Битва за «Гамалей», или Война ведьм Vitalii Voyt

Глава 1. Опасная тьма.

Эллея стояла на краю обрыва, её взгляд был устремлён в пропасть, затянутую кромешной тьмой. Она пыталась разглядеть хоть что-то в этой бездонной черноте, но мрак поглощал всё.

Она не помнила, сколько времени прошло с того момента, как услышала зов. Чей-то голос, тихий, но настойчивый, звучал в её голове, вновь и вновь повторяя одно и то же слово:

– Brileco en potenco… (Великолепие в силе).

Этот голос манил её, тянул к бездне, как будто хотел, чтобы она сделала шаг вперёд.

Но что-то внутри сопротивлялось.

“Надо… Надо освободиться… Я же помню заклинание… защищающее от власти над разумом…”

Эллея закрыла глаза, пытаясь собрать мысли.

– Inteligenteco… – прошептала она, но ничего не произошло.

– Нет… не то…

Глубоко вздохнув, она напрягла память, и слова наконец сложились воедино.

– Menso, donu al mi liberecon!

Как только заклинание сорвалось с её губ, тьма под ногами взорвалась ослепительным светом.

Раздался жуткий крик – настолько чуждый и противоестественный, что Эллея не смогла бы сравнить его ни с одним звуком, который слышала раньше. Звук резал слух, пронизывал до костей, словно сам воздух раскололся от боли.

Яркая вспышка ослепила её, и прежде чем она успела прийти в себя, её отбросило назад с огромной силой.

Воздушная волна швырнула её от обрыва, отбросив метров на сто, а может, и дальше…

Эллея не была обычной жительницей Гареша.

Гареш – небольшой городок, затерянный среди холмов, известный своими торговцами. Но сама торговля в этом месте была далеко не обычной.

Особое место в городе занимала лавка Николиты – загадочная, пугающая и манящая одновременно. Чтобы войти в эту лавку, нужно было прошептать своё самое заветное желание… но не просто так.

Желание следовало произнести, просунув голову в узкий пролом, который находился над самой дверью. Пролом располагался так высоко, что даже самым высоким посетителям приходилось ухищряться, карабкаться, подпрыгивать или использовать лестницы, чтобы достать до него.

Говорили, что если человек сможет добраться до пролома и правильно сформулировать своё желание, то, попав внутрь, он найдёт именно то, о чём мечтал, в одной из комнат лавки.

Жители Гареша развлекались, наблюдая за этим странным ритуалом. Они частенько собирались у лавки с кружками хмельного напитка, делая ставки на то, какой способ в этот раз изобретёт очередной «бездельник» – так они презрительно называли охотников за желаниями.

Но среди всех этих слухов о лавке самой загадочной оставалась её хозяйка.

Николита была женщиной невероятной красоты.

Её длинные чёрные волосы завивались в тугие, почти искусственные локоны, которые идеально ложились на её всегда оголённые плечи. Высокий рост и утончённые черты придавали ей аристократическую статность. Но особенно завораживали её глаза – ледяные, бездонно-голубые, словно два осколка замёрзшего неба.

Любой мужчина, встретив её взгляд, терял волю. Словно её присутствие само по себе было магией, обволакивающей и подчиняющей.

Однако у Николиты был один странный, пугающий недостаток.

Её голос.

Когда она начинала говорить, очарование рассыпалось в прах.

Вместо мелодичного женского голоса из её уст вырывался хриплый, сиплый тембр, будто говорила старуха с прокуренными лёгкими. Голос был низкий, надтреснутый, пугающе чужой для её прекрасного облика.

И каждый раз, когда она произносила хоть слово, у собеседников буквально отвисала челюсть.

Глава 2 Лавка Николиты.

В самом сердце Гареша, на центральной площади, возвышалась лавка Николиты – таинственное строение, притягивающее взгляды как местных жителей, так и случайных гостей города.

Центральную площадь украшал необычный фонтан, который с первого взгляда казался самой настоящей аномалией. Он висел вверх дном: массивная чаша парила в воздухе, будто подвешенная невидимыми нитями, а потоки воды лились не вниз, как положено, а вверх, исчезая в центре этой парящей конструкции. Никто в Гареше уже не удивлялся этой странности, но приезжих фонтан завораживал, а попытки разгадать его тайну не приводили ни к чему. Местные только пожимали плечами:

– Он всегда был здесь.

Вокруг площади стояли аккуратные двухэтажные домики с круглыми окошками. Яркие стены домов делали город красочным, а их цвет был не просто прихотью – он отражал профессию владельца. Пекарю позволялось красить стены в жёлтый, лекарю – в белый, а портной традиционно жил в синем доме. Эта традиция была так глубоко укоренена, что её воспринимали как незыблемый закон. Гареши были уверены, что порядок – основа их мира, а цвет дома помогал поддерживать эту гармонию.

В самом сердце Гареша, на центральной площади, возвышалась лавка Николиты – таинственное и завораживающее строение, выделявшееся даже среди ярких домов города. Её массивные стены были сложены из чёрного гранита, отполированного до зеркального блеска, и казалось, что они впитали в себя всю глубину ночного неба. Каменные плиты были подогнаны так идеально, что не видно было ни единого шва, будто здание было создано не руками мастеров, а самой магией.

Особенно завораживали две статуи у входа. Мрачные фигуры в длинных рясах, с капюшонами, скрывающими лица, простирали руки вверх, удерживая на своих ладонях массивный каменный карниз. Порой казалось, что статуи двигались: кто-то замечал едва заметное изменение в положении рук, кто-то – другой наклон головы. Но никто и никогда не видел, как это происходило.

Главная дверь лавки была почти двухметровой высоты и вся покрыта замысловатыми узорами, уходящими вглубь камня. Эти линии переплетались в сложный орнамент, где каждый символ казался значимым, наполненным древней силой. Но самое странное – это пролом в стене, располагавшийся прямо над дверью. Круглое отверстие, как будто выдолбленное грубой магией, предназначалось для одной цели: чтобы войти, необходимо было просунуть голову в этот проём и произнести своё самое сокровенное желание.

Если желание было истинным и искренним, дверь отворялась с глухим скрежетом, впуская посетителя внутрь. Если же нет – дверь оставалась непоколебимой, как сама скала.

-Внутреннее пространство лавки-

Попав внутрь, каждый оказывался в настоящем лабиринте. Казалось, что комнаты в лавке живут собственной жизнью, меняя своё расположение в зависимости от настроения самой лавки или её хозяйки. Узкие коридоры извивались, создавая иллюзию бесконечного пространства, а двери появлялись там, где ещё вчера была сплошная стена.

На многочисленных полках, уходящих к самому потолку, теснились тысячи артефактов, книг и магических предметов. Флаконы с переливающимися зельями, которые меняли цвет, едва к ним приближалась рука, серебряные амулеты, звенящие, будто шепчущие что-то на неизвестном языке, старинные ключи с замысловатыми резными рукоятками – все эти предметы источали слабую, но ощутимую магическую ауру.

Некоторые вещи выглядели совершенно безобидными: миниатюрные статуэтки животных, вечно цветущие цветы в стеклянных колбах, перья, испускающие слабое мерцание. Но стоило дотронуться до них, и можно было услышать шёпот или даже почувствовать, как тепло разливается по коже – словно предметы были живыми.

По комнате витали запахи – резкие, пряные, смешивавшие ароматы высушенных трав, воска и древней бумаги. В дальнем углу, за стойкой из чёрного дуба, располагалась витрина с более опасными артефактами. За её стеклом, укреплённым чарами, хранились колбы с тёмными жидкостями, потускневшие зеркала, осколки кристаллов, источавших холодное фиолетовое свечение.

В глубине лавки можно было найти и старинные книги. Их потрёпанные переплёты из тёмной кожи, казалось, помнили времена, когда мир был моложе. У некоторых страниц были рваные края, другие же источали слабый свет, и слова на них то исчезали, то снова проявлялись, как будто книги перечитывали себя сами.

Но лавка была не просто хранилищем магии. Она словно дышала. Иногда полы скрипели сами по себе, словно невидимые шаги бродили по пустым коридорам. Время от времени слышался слабый перезвон, похожий на отдалённый колокольный звон – то ли предупреждение, то ли приглашение.

-Хозяйка лавки-

Каждое утро ещё до восхода солнца лавка пробуждалась вместе со своей хозяйкой. Николита – высокая, с аристократической осанкой, с длинными чёрными волосами, спадющими витиеватыми локонами на плечи. Её кожа была бледной, почти фарфоровой, а глаза – невероятно яркими, ледяного голубого оттенка. Мужчины Гареша сходили с ума от одного её взгляда, но стоило ей заговорить…

Её голос разрушал этот образ. Он был хриплым, низким, сиплым, как у старухи, что давно потеряла молодость. Этот контраст сбивал с толку, пугая и притягивая одновременно.

Каждое утро она обходила лавку с древним свитком в руках, читающим заклинания на языке, которого никто не знал. Казалось, что в этот момент сама лавка меняется: свет в ней становился мягче, предметы дрожали, словно в ожидании чего-то.

Говорили, что сама Николита не знает всех тайн своего магазина. Сколько в нём было комнат? Никто не мог дать точный ответ. Говорили, что, если зайти слишком глубоко, можно не найти обратного пути, а однажды даже был случай, когда один из “охотников за желаниями” исчез в лавке на целый месяц, а затем вышел, уверяя, что провёл там всего один вечер.