Только так уже не будет. Никогда.

— Значит, пигалица больше не бегает сюда каждые два часа и не позорит тебя.

А вот это я терпеть не собирался.

— Мама, — резко осадил ее, — будь, пожалуйста, корректнее, когда говоришь о моей жене.

— Я и так слишком, — она сделала акцент на последнем слове, — деликатно отношусь к этой вульгарной девчонке. Неужели ты не нашел кого-нибудь поприличнее?

Все. Достала.

Меня затрясло от злости. Пришлось на несколько секунд закрыть глаза и считать овец. Штук тридцать набралось, пока не успокоился.

— Давай я женюсь на Кларе, Лена сразу покажется тебе идеалом, — сквозь ноты сарказма наружу выплеснулась горечь.

Брак стал запретной темой. Меньше всего меня тянуло на откровения. Особенно в офисе, где из-за каждого угла торчало любопытное ухо.

— Сделаю вид, что посмеялась с тобой над глупой шуткой, — улыбка матери превратилась в оскал хищника. Передо мной предстал холеный зверь, почуявший добычу. — А вот про Елену, пожалуй, пообщаемся.

— Рабочий день, мама. Лучше я заеду в субботу домой, там и пообщаемся, — скрип моих зубов резанул по ушам. Про себя я подумал: «Или ты и твои подружки-кобры все обсудите на субботнем чаепитии. Без меня».

Вслух, разумеется, ничего не сказал.

Поднявшись, я поправил пиджак, оттянул тугой узел галстука и собрался лично выпроводить мать. Намек она поняла. Поэтому беспрекословно встала, но садистски вдавила шпильку в паркет и хлестнула ремешком сумочки по крышке стола.

У меня от сердца отлегло. Пришла, ушла — потери вышли минимальными. Несколько колкостей и парочка неудобных вопросов прошли без вреда для психики.

— Погоди.

— В чем дело?

Я обошел стол, остановился в двух шагах от нее и сунул руки в карманы.

— Хотела кое-что узнать, — мама поправила идеально выпрямленную прядь волос и продолжила: — Птичка на хвостике доложила, что ты не ночуешь дома. Решила уточнить.

Треклятый еж.

Меня затрясло, носком ботинка я едва не проковырял дыру в ад.

— Ты приставила охрану.

На констатацию факта мать даже бровью не повела.

Боже, как достало. Всё и все.

— Всего лишь навела справки, — она пожала плечами, затем подошла ко мне и ловко распустила галстук. — Мой начальник по безопасности дважды в неделю проезжает мимо вашего дома. С йоги. Он сказал, что в последнее время ты возвращаешься чуть ли не за полночь.

— А твой безопасник специально ездит на тренировку в мой район? — съязвил я.

— Допустим, я попросила присмотреть за единственным сыном.

Мама отступила на шаг, улыбка стала ещё шире. Ловкие пальцы справились с галстуком. Теперь дышалось легче.

— За взрослым сыном.

— Твой отец тоже взрослый, но за ним требуется присмотр.

Я закатил глаза.

Нашла что сравнить!

— У папы деменция, ему нужен уход.

— После пигалицы я и в твоей дееспособности сомневаюсь, — отмахнулась мама.

— Все, хватит!

Тишина давила на уши, грудь вздымалась от тяжёлых вздохов, сердце рвалось наружу. Точно барабан, оно отстукивает ритм, пока я подбирал приличные слова для продолжения разговора. Искал хрупкое равновесие, чтобы не наорать на мать.

— Иван...

— Уйди.

Недоуменное выражение лица и поджатые губы я показательно проигнорировал. Не время и не место заботиться о маминых оскорбленных чувствах. Не начни она с унижения Лены, разговор закончился бы иначе.

— Иван, послушай меня…

— Немедленно, — я сделал три глубоких вдоха и указал на дверь.

— Не веди себя как ребенок, Ваня.

Мама сделала шаг, подняла руку. Но дотронуться до щеки я ей не позволил. Отскочил, затем повторил набившую оскомину просьбу:

— Уходи. Сейчас же.

Естественно, маме не понравилось.

Извини, что разочаровал. Я не такой, каким ты всегда мечтала меня видеть.