– Какого хрена ты делаешь?

– Подчиняюсь, – отрезает она, всё ещё не глядя на меня.

А мне так не надо!

Эта мысль внезапно стрелой вонзается в меня. Я хочу её трахнуть, и чтобы она сопротивлялась. Иначе это я играю по её правилам, а не она по моим.

Мне хочется сломать её немного. Осадить. Показать ей, кто здесь главный.

Лика хватается за трусики и пару секунд медлит. Потом всё же срывает их с себя.

Блять!

Мой взгляд упирается в её гладкую промежность. Розовые губки похожи на персик.

– Оденься! – с трудом отчеканиваю я. – Меньше всего на свете сейчас я хочу быть в тебе.

Грёбаная ложь.

Выхожу за дверь и тихо её прикрываю. Прижимаюсь спиной. Зажмуриваюсь.

Что она со мной делает? Почему я так отчаянно пытаюсь её защитить? Почему иду против брата?..

Не знаю.

***

– То есть... она не пленница больше и свободно шарахается по дому, – заключает брат, едва я появляюсь в гостиной.

Адам сидит на диване перед выключенной плазмой. В его руке бутылка Хеннесси, и он делает глоток прямо из горла.

– А что с ней здесь сделается? Наш дом – это долбаная крепость. Окна – броня. Даже снайперу не пробить.

Брат делает ещё один глоток из бутылки, не сводя с меня напряжённого взгляда.

– Я не могу идти против тебя, – наконец мрачно говорит он. – Но и не могу позволить совершить такую тотальную ошибку. Нажить проблем из-за какой-то малолетки, Али! Ты точно спятил.

– Возможно, – опускаюсь на диван рядом с ним. – Но оставь меня одного в этом помешательстве, окей? Просто не лезь.

– Легко, блять, сказать, – поморщившись, Адам проводит ладонью по царапинам на шее. Те, что на щеке, скрывает борода. – Мне её прибить хочется.

Он вдруг смеётся. Мягким расслабленным смехом.

– Но вынужден признать, что девчонка – огонь. Понятно, почему тебя заклинило.

Ухмыляюсь.

Но я её не трахал, если он об этом. Однако вслух об этом сказать не решаюсь. Такого мой брат точно не поймёт.

– Самолёт завтра. Мы летим втроём. Займись нашим рейсом, – хлопаю Адама по плечу.

Он испускает обречённый стон и вновь прикладывается к бутылке. Потом протягивает её мне, но я коротко качаю головой.

– Пойду, что-нибудь пожрать соображу.

Ухожу на кухню. Без прислуги как-то пустовато. Благодаря хлопотам Кристины, раньше в доме всегда была вкусная еда. Где бы мы ни жили. Это не единственный наш дом. Этот служит в основном убежищем, так как находится в глуши. Но есть ещё пара квартир в центре и особняк в миленьком благополучном райончике.

Но мне больше нравится жить здесь. Особенно после тюрьмы. Городскую суету я ненавижу, а на счастливенькие семейки по соседству смотреть не хочется.

Пожарив стейки из рыбы, открываю бутылку безалкогольного пива. Адам появляется на кухне, уже не особо твёрдо стоя на ногах. Садимся за стол в столовой и синхронно смотрим на дверь.

– Что, не пригласишь свою малышку? – криво ухмыляется брат.

– Может, попозже.

Меня немного напрягает блеск в его глазах, когда он говорит о ней. Несмотря на то, что мы близнецы, нам почти никогда не нравились одни и те же женщины. Адам всегда предпочитал роковых жгучих брюнеток, умеющих держать удар. Ему нравилось ломать их, подчинять.

А я всегда выбирал кротких послушных мышек. Чтобы каждое слово моё ловила, каждый взгляд. Но после перепиха, конечно, быстро терял интерес и вновь был в поиске сексуального объекта. До тюрьмы тёлочек вокруг меня было много. И не шлюх, как сейчас, а вполне приличных дамочек.

Уверен, Лика привлекла внимание моего брата именно сегодня. Когда кинулась на него, словно разъярённая львица. Девушка с лицом кроткой мышки и буйным характером – это стопроцентное попадание для нас обоих.