«Сейчас, когда у меня есть ты», — сказала она мысленно.

Посмотрела на его руку, лежащую на её. Представила его без одежды, нависающего над ней. Во рту резко пересохло. Она облизала губы.

Руслан покачал головой, словно прочитал её мысли. Убрал руку и снова уставился в окно.

— Нет, — покачал он головой.

— Что нет? — удивилась Альбина.

— Этого не будет.

— Откуда ты знаешь, о чём я вообще думаю?!

— Ты думаешь о сексе. Со мной.

— Да с чего ты…

Он повернулся. Она осеклась. Ладно, чёрт с тобой, да, так и есть.

«Но как?» — спросила она, конечно, мысленно.

— Это просто, — ответил он, конечно, вслух. — Ты всё время думаешь только об этом.

— Неправда! — горячо возразила Алька.

Он приподнял бровь.

— И не надо так со мной разговаривать, — возмутилась она.

— Но я же молчу, — удивился он.

— А я всё слышу! — отвернулась она к окну, но продержалась недолго. — У тебя есть девушка?

— Это не входит в мои обязанности, — ответил Руслан сухо.

— Что именно? — резко повернулась Альбина.

— Рассказывать о себе, — посмотрел он на неё исподлобья.

— А расспрашивать обо мне, значит, входит? — возмутилась она.

— Да.

— Это почему же?

— Потому что, чем больше я о тебе знаю, чем лучше смогу защитить.

— А я, значит, не должна знать о тебе ничего? — она недовольно сложила руки на груди.

— Нет.

— Отлично! — Алька отвернулась.

«Ну и плевать мне тогда, есть у тебя девушка или нет, — подумала она. — В конце концов, это не мои проблемы».

Больше за всю дорогу она не сказала ни слова.

Дома отметила на линейке восемнадцать сантиметров.

Чёрт! Как много.

Приложила к себе. Достало аж до пупка.

Забила в поисковик: «Половой член восемнадцать сантиметров». Посмотрела фото.

Хм! Пожалуй, больше ей и не надо. С этими-то восемнадцатью как-то набраться храбрости.

И решила не откладывать в долгий ящик.

Марго как раз устраивала благотворительный приём.

Потом они с отцом обязательно будут ругаться, и это её шанс.

Главное, всё сделать правильно…

12. 12

Спустя три дня после аварии…

.

Я вздрогнула и открыла глаза.

«На этом всё должно было закончиться, но не закончилось», — зудела в голове непонятная мысль, которую я не знала, к чему приложить.

Линейка. Восемнадцать сантиметров. Машина.

Машина?

Я качнула головой, прогоняя кошмарный сон.

Надеюсь, мне это приснилось?

Удар. Хлопок подушки безопасности. Оглушительный звон в ушах. «Скорая помощь». Врачи.

Что-то ещё…

Нет, не могу вспомнить.

Я села в кровати. Осмотрелась по сторонам, ничего не понимая.

Где я?

Крашеные стены. Пластиковые окна. Закрытые жалюзи.

Кровать, тумбочка. Букет роз.

Больница?

Нет, к чёрту подробности! Кто я?

Опустила взгляд на руки.

Молодые, слегка покрытые золотистым загаром. Узкие кисти с длинными пальцами и хорошей кожей. На маникюр пора бы сходить: у кромки лака розовая полоска ногтя. На правой ладони запёкшиеся ранки, словно чем-то процарапанные.

В целом, чьи бы ни были эти руки, ими можно гордиться, решила я, глядя на тонкие запястья, проступающие сквозь кожу венки. Подумала, как о чужих, потому что совсем их не помнила.

А они мои? Я дотронулась одной рукой до другой, сцепила пальцы в замок, сжала кулаки. Похоже, мои, но почему я их не узнаю, не чувствую своими, словно вижу в первый раз? И этот ожог у основания большого пальца ни о чём мне ни говорит. И цвет маникюра сливочный, матовый ни о чём не напоминает. И даже ранки на ладони не вызывают ничего в памяти.

Я растерянно оглянулась, сидя в кровати.

Осмотрела весёленький ситчик больничной сорочки в мелкий синий цветочек, вроде васильков.

Ощупала голову: длинные спутанные волосы.

Потянула концы волос к себе. Тёмные, каштановые, тонированные.