Судьбу же реформы во многом определило то, что в условиях стремительного разрыва между уровнем модернизации промышленности и деревни правительство перешло с 1910 года от поощрения крестьян к приобретению частного хозяйства к административному принуждению. Поддержка кредитной и ипотечной кооперации, главным образом через Московский народный и Крестьянский банки, не принесла ожидаемых результатов. Ускоренный темп мероприятий, недостаточные размеры выдаваемой ссуды и земельного надела привели к тому, что к 1911 году переселенцы в массовом порядке начали возвращаться с востока в центральноевропейскую часть России – усталые, разочарованные, озлобленные. Стало очевидно: проект реформы требует доработки. Роковым обстоятельством оказалось сопротивление П. А. Столыпину со стороны министра внутренних дел П. Н. Дурново. Главный инициатор реформы П. А. Столыпин был вынужден подать прошение об отставке после того, как в 1911 году Государственным советом был провален его законопроект о введении земств в северных и юго-западных губерниях, а 1 сентября 1911 года в присутствии Царской четы он был смертельно ранен в Киевском театре. По свидетельству императрицы Марии Федоровны – матери Николая II, – Государь считал, что трагедия лишила его дальновидного политика, человека самого верного и преданного России и престолу.

Таковым был социально-экономический фон, определивший приоритеты политики Николая Александровича Романова. Масштаб государственных задач и избранное царским правительством направление преобразований опровергают мнение о последнем русском Императоре как о неспособном или бездеятельном политике. Главным препятствием на пути намеченных реформ было ограниченное историческое время в условиях «запоздалой модернизации». Положение усугублялось из-за усиления общественно-политической напряженности. Охватившие понемногу представителей разных сословий антиправительственные настроения поддерживались в основном усилиями либеральной оппозиции и конспиративной деятельностью революционных организаций.

Неудачное участие России в войне с Японией послужило стимулом для всплеска радикальных выступлений, принявших в период 1905–1907 годов размах национальной смуты. Расстрел полицией и казаками мирной рабочей демонстрации имел роковое значение. Девятого января Царя не было в столице, о случившемся ему доложили слишком поздно, однако в тот день над Петербургом развивался царский штандарт, и жестокая расправа была воспринята в обществе как «личный приказ» Государя.

Между тем начало первой русской революции побудило Николая Александровича предпринять шаги, о которых в иных условиях не могло быть и речи: не симпатичные ему лично, внушавшие скорее беспокойство, они имели целью умиротворить общество, которое требовало политического представительства. В момент принятия решения об изменении основ управления Николаю Александровичу помогли присущие ему терпимость и выдержка. Обычно эти качества распространялись даже на тех, кто вел себя с ним порой дерзко и оскорбительно, так что С. Ю. Витте заметил однажды, что не встречал в своей жизни настолько воспитанного человека, как Царь. Благодаря этим качествам в условиях кризиса Николай II справился с трудной ролью «медиатора», сумев на время привести к согласию представителей разных общественно-политических сил.

Выбор был сделан не в пользу усмирения волнений, а в пользу предоставления законосовещательных полномочий новому институту – Государственной думе. «Единственное утешение, – писал Николай Александрович своей матери, – это надежда, что такова воля Божия, что это тяжелое решение выведет дорогую Россию из этого невыносимо хаотичного состояния, в котором она находится почти год».