– Подожди! А, что с Гоппо сталось?
– С Гоппо!? Он уже родился… в Австрии…, правда, не в нашем клане, но так же от меня. У него тоже есть своя роль…, вы ещё встретитесь, и не только….
После этих слов Штауфер обернулся вокруг себя и на глазах потрясённого Сосо превратился в маленькую мышку с горящими красным цветом глазками. Мышка зло и предостерегающе посмотрела на Сосо, а затем шмыгнула под книжный шкаф.
Глава 4
Гоппо. «Пора гнать тех, кто опозорил Меня!»
1924 год. Бавария. Тюрьма Ландсберг.
После приговора суда прошло уже три дня. Адольфу Хитлеру казалось, что жизнь разрушена. Приговор был достаточно суров: за государственную измену – пять лет тюрьмы и штраф в 200 золотых марок. О продолжении политической карьеры можно уже забыть. Пять лет! Кем он выйдет из этой тюрьмы?! Все уже забудут про него и его партию. Придётся опять зарабатывать рисованием небольших картин с открыток. Доход неплохой, но это не то, о чём он грезил, чего заслуживал, что очень часто видел в своих снах. Его предназначение совершенно другое. Адольф знал, что пришёл в этот мир для великих, и, наверное, ужасных дел. И всё после большой войны шло так хорошо!.. Казалось, что само Провидение помогало ему! Сколько его товарищей полегло на полях Первой Мировой! Он сам не раз был на краю гибели, но всегда был храним и оберегаем судьбой.
В то, что он находится под каким-то высшим, небесным покровительством Адольф уверовал окончательно 2 декабря 1914 года, в самом начале войны, во время награждения его Железным крестом II степени. Во время обсуждения списка награждаемых, в штабную палатку, вошли четыре командира рот и Хитлера с другими тремя посыльными из-за тесноты попросили выйти. Штабные остались внутри. Адольф только присел на поваленное дерево, метрах в двадцати от палатки, как услышал знакомый свист подлетающего снаряда и автоматически, обхватив голову руками, вместе с другими бойцами рухнул на землю. Раздался мощный взрыв, после которого на Хитлера посыпалась земля, какие-то палки и тряпки. Когда Адольф поднял голову, то, к своему ужасу, увидел, что на месте его палатки зияла чёрная, дымящаяся воронка.
Адольф поднялся с земли, отряхнулся, поднял свои глаза к небу и так застыл, глядя в небеса. Он, стоящий и молча смотрящий вверх, напоминал в этот момент, апостола, на которого нисходит божья благодать. Но когда Адольф опустил голову, то сослуживцы увидели в его глазах не благодарность, не благоговение, а ледяное равнодушие. Он воспринял своё чудесное спасение не как благодать, а как данность, как нечто само собою разумеющееся.
– Так должно быть! – только и сказал Хитлер и неторопливым шагом направился к воронке.
А позже, во время атаки, рядом с ним случился взрыв этого химического снаряда, заряженного ипритом, в результате которого он ослеп. Своё прозрение он часто связывал с чудом исцеления апостола Павла, который потерял зрение по дороге в Дамаск. Павел направлялся туда вершить расправу над христианами, но по дороге с ним случилось нечто такое, отчего он ослеп, а затем, чудесным способом был исцелён и стал несгибаемым христианином. Исцелил его некий Анания. «Шаул! Шаул! Что ты гонишь Меня?» – якобы услышал тогда Павел перед тем, как ослепнуть.
После взрыва газового снаряда, теряя сознание, Адольф тоже услышал в голове странный голос: «Адольф! Пора гнать тех, кто опозорил Меня!». А затем наступила тьма. Адольф запомнит это навсегда. Он, будучи в сознании, находился в состоянии близкой к панике. Он смотрел своими глазами и видел только чёрную мглу. Мрак! Беспросветный, бесконечный мрак! Казалось, что он умер, но на самом деле, он был жив. В голове мысли менялись стремительно. Отчаяние, гнев, ужас и временное забытьё. Ему не стать уже даже художником! Что ждёт впереди? Нищенство на вокзале? Жизнь в благотворительном приюте? Нет! Это не для него!