Ночные попутчики
По весне за плотвой шершавою,
Электричкою предпоследнею,
Дальше – влажной апрельской просекой…
Два попутчика запоздалые,
Два фонарика светят бледные,
– До реки доберёмся до свету?
– Доберётесь. Так прямо и топайте!…
Обогнали – высокий и низенький —
В разговор погрузившись свой.
Долетают слова – не шёпотом,
Издалёка, а вроде близенько.
Я давно не слыхал тех слов.
И как будто за ними двинулось
Молчаливейших елей воинство,
Выходя из рассвета серого.
А слова звучат по-старинному,
Так как некогда:
Честь,
Достоинство,
Право-судие,
Мило-сердие…
Спины
Не впереди, не сзади,
а где-то в середине,
шагаем мы в отряде
и видим только спины —
тугие от работы,
на солнце побелёны,
пропитанные потом
горячим и солёным.
Волну плечей колышет,
впивая взгляда жженье,
трапецевидной мышцы
упрямое движенье.
Невидимые лица,
непомнимое имя,
забытые страницы,
но мы идём за ними.
И как бы нам ни трудно
в предожиданьи битвы,
мы знаем, что покуда
мы спереди прикрыты.
Какая б ни засада,
какие б там ни мины,
но мы пока что сзади,
пока мы видим спины…
Но реже их завеса,
всё больше видно брешей,
теперь уж не надейся
на редких уцелевших,
вставай в шеренгу с ними,
и речь не о награде —
упёрты в наши спины
глаза идущих сзади.
Необходимость света
Когда набег валов и вихрей страшен,
И ходит ходуном земная твердь,
Есть негасимый свет маячных башен,
Как память о любви и о добре.
Есть воля, не играя с бурей в прятки,
Влезать по лестнице, витой как смерч.
Есть человек, всходящий на площадку —
Фонарь надежды в грозный час зажечь.
И есть высокая необходимость
Под дуло ветра подставлять висок,
Встречать лучом удар лихой годины
И пену зла стирать со лба и щёк.
Исполнение обязанностей
Моим однополчанам посвящаю
Эшелоны
Вновь локомотивы и вагоны,
Да летящий мимо дым.
Эшелоны, эшелоны, эшелоны,
Отданные молодым.
С четырёх сторон – лихие ветры,
Солнце нас берёт в прицел,
И подаренные километры
Нижутся на нити рельс.
На плечах не груз – двадцатилетье.
Быть или не быть – не нам вопрос.
Вот промчался, разгоняя ветер,
Встречный электровоз.
Громкие платформы пролетели,
И на солнце – ярче серебра —
Молодые, рвущиеся в дело,
Работяги-трактора.
А у нас на грузных, восьмиосных,
Закреплёны и зачехлены,
Дыбятся машины тупоносые,
Сделанные для войны.
И пока ещё живучи войны,
Над планетою тревожен дым,
Будут мчаться, мчаться эшелоны,
Отданные молодым.
Бодрствующая смена
Потихонечку сопящие
в глубине большого сна,
очень беззащитны спящие,
доверяющие нам —
пассажиры ли купейные
в машинистовой руке,
отдыхающая смена ли
в караульном городке,
косари неутомимые,
прикорнувшие на час,
утомлённые любимые
на подложенных плечах…
Так доверчиво медлительно
их дыхание в висок…
Человечество, будь бдительно!
Не давай зарезать сон!
Полигоны
Полигоны, полигоны —
то барханы, то полынь.
На плечах у нас погоны,
где эмблемами – стволы.
Офицеры наведенья
собрались в один кружок.
Нынче части день рожденья,
нынче каждый – царь и бог.
Командир внушает строго —
«Молодёжь, не подведи!».
Сзади – дальняя дорога,
нынче стрельбы впереди.
И сержант, в поту умытый,
командиру говорит —
«Всё чужое будет сбито,
всё своё пускай летит!».
Полигоны, цели, стрельбы,
солнце знойное палит.
И над нами наше небо —
продолжение земли.
Учебные стрельбы
Сегодня – полёты,
Сегодня – мишени.
Высокие ноты
Высотных сражений,
Пока что учебных,
Пока что нестрашных…
В сегодняшнем небе
Нет места вчерашним,
Нет места сомненьям
Над быстрою бездной,
Вчерашним уменьям —
Уже бесполезным.
Есть прочное место
Для завтрашних взлётов.
Из крепкого теста
Сегодня пилоты.
А мы их сбиваем – условно, учебно…
Напряжное, нужное время – ученья.
Обережный круг
Аэрофлотские огни.
На старт выруливает ветер.
Господь-пилот, ты сохрани