Но все реже их поминали. Старики да, помнили. Молодежь уже в церковь ходила.

Но берегини всегда стояли отдельно. Покровительницы лесов, рек. Они могли помочь – и в поле был урожай, охотнику – добыча, рыбаку улов. Женщины обращались к ней за женским счастьем, легкими родами.

И если прогневаешь Берегиню – мало не покажется.

А про ведьм – сказки это.

– Маша, не надо про ведьм говорить.

– Бабушка Дуся тоже говорила – не надо. Иначе нового бога служитель придет, и накажет. я и не говорю.

– Вот и молчи.

Маша росла в любви и заботе – старшие братья, папа Глеб и мама Варя.

Все ходили на службу в церковь. Как-то отец Михаил побеседовал с Варварой и Глебом – негоже невенчанными жить. И повенчались они.

Но по теплу стала Машенька уходить со двора – к бабке Марфе ходить, за деревню. Провожали ее братья до кромки леса по очереди. Дальше не ходили. Бабка Марфа раз встретила, и сказала:

– Нечего ходить. В лесу с Машей ничего не случится. Проводили – и идите.

Сенька, правда, пытался следом за Машей тихонько пойти. Но вроде вот шел по тропинке. Машу видел. И тут раз – Маши нет, а он совсем в другом месте. Бегал-бегал, кружил, вышел к деревне, да совсем в другой стороне. Больше и не ходил.

Глава 3

Варвара не препятствовала обучению Маши у бабушки Марфы. Надевала на спину Маше короб с крышечкой – Павел сплел, маленький, как раз Маше по росту. И туда клала пол каравая хлеба, кусок сала, мяса.

На буднях все умилялись: идет Варвара, ведра на коромысле, высокая, статная. А рядом маленькая Маша, с маленьким коромыслом, маленькими ведерками.

Если у колодца собирались деревенские бабы, то речь шла обо всем: сплетни, разговоры. Как-то пришла Варвара к колодцу, а тут и Дуська, мачеха Машина.

– Что, Варька, сманила девчонку. Ну ничего, вырастет, она тебе покажет, ведьмино отродье.

– Рот закрой– спокойно посоветовала Варвара.

– Ой, еще мне поуказываешь. Заберу ее обратно. Пусть пока окрепнет, покормится у тебя.

– Забиралка отсохнет, ожидалка отпадет,– ответила Варвара, чувствуя, что закипает.

Ведь видела эта Дуська, как избивают девочку, совсем не кормят. Может и сама это провоцировала, да и участвовала, что уж скрывать. Как бил ее Прошка ее за каждую съеденную краюшку хлеба, и тут еще выступает. Ярость стала накатывать, подбираться к горлу Варваре, застилать пеленой глаза.

Но Дуська не унималась:

– Да вообще, надо было Прошке ее добить…

Хрясь – Дуська сидела на земле, ошалело крутя головой. Оплеуха от Варвары отбросила ее далековато от колодца.

– ААА, ты меня…… – с визгом бросилась на соперницу Дуська.

Хрясь – опять отлетела в сторону. Поднялась, и понеслась, целясь когтями в лицо.

Варвара отступила, Схватила за косу Дуську, намотала ее на руку так, что та не могла пошевелиться, только подвывала.

– Если ты еще хоть слово скажешь, или тронешь хоть пальцем Машу – не поздоровится. Поняла?

– Да.

– Все, иди и запомни – за свою дочку любого раскатаю в тонкий блин.

Дуська подняла пустые ведра и ушла. Ну ее, бешеную. Из-за какой-то девчонки взбеленилась. Было бы из-за кого.

А Варвара вернулась домой. Маша ждала ее. Только пришла от бабки Марфы:

– Мама, бабушка Марфа передала тебе травы на отвар. Говорит, что они организм крепче делают. Тебе надо, чтобы ребеночек здоровый был.

– Какой ребеночек?

– Который у вас с папой будут.

Варвара удивилась. Она и не знала, что под сердцем малыш. А бабка Марфа знала. Она всегда все знала. Через месяц все подтвердилось, Глеб был счастлив.

Маша заваривала травы для мамы, помогала ей. Тут и лето пришло.

Маша не только приносила травы от бабушки, но и начала заготавливать их сама, при этом и приносила травы от Марфы, оставалась у нее ночевать.