Фраза звучала зловеще, но Ви, кажется, уже представляла себя в центре этого безумия.

– В программе танцовщицы в стеклянных клетках, – продолжила Диана, – игра в карты, где ставки – не деньги, а обещания. Или услуги.

– Это мероприятие проводят раз в три месяца, – добавила Кристина, – но в этот раз Злата сказала, что готовит какой-то… сюрприз. Кульминацию вечера.

– Не нравятся мне такие сюрпризы, – пробормотала я, заканчивая с последним столом.

– А мне всё очень нравится! – Ви хлопнула в ладоши, её глаза горели азартом.

Наше время

Уже который день её образ преследует меня, как навязчивый кошмар, от которого не скрыться даже в опьяняющем дыме сигар и ледяном виски. Милая, милая Аврора… Как же ты ошиблась, оставшись здесь, в этом городе, под моим пристальным, немигающим взглядом. Ты могла исчезнуть – сорваться в ночь, раствориться в чужом мегаполисе, затеряться среди миллионов безликих теней. И тогда, быть может, я позволил бы тебе уйти.

Ложь.

Даже мысль об этом – самообман. Я бы нашёл её. Всегда.

Она решила поиграть с огнём, и теперь пламя идёт по её следам, готовое поглотить без остатка. Беги, маленькая Аврора, если хватит духу. Но знай: где бы ты ни была, я уже иду по твоим пятам. Дредторн не прощают.

Я не прощаю.

Кабинет тонет в полумраке, лишь тусклый свет лампы выхватывает из тьмы массивный итальянский стол, на который я бесцеремонно закинул ноги. В зубах – сигарета, дым кольцами уплывает в потолок, растворяясь в тяжёлом воздухе. Телефон на столе дрожит от бесконечных звонков – все чего-то хотят, все чего-то ждут. Дела, сделки, кровь, деньги… Мир не остановится, даже если я на минуту захочу забыться.

Могу ли я проигнорировать очередной кризис в одном из заведений? Конечно. Для этого и существует целая армия подчинённых. Но есть вещи, которые не терпят отлагательств – дела Сети.

Мой отец, Сэмуэль Дредторн, выковал её из стали и крови, превратившись в монополиста европейского чёрного рынка оружия. «Оружие – это власть», – любил повторять он, – «а власть – единственное, что имеет значение». Теперь я управляю российским филиалом этого «семейного предприятия». Мы продаём смерть оптом и в розницу, а Европа глотает её с жадностью наркомана, жаждущего очередной дозы.

Но всё, что у нас есть, всё наше влияние – заслуга того, что когда-то мой отец преклонил колено перед ними.

Европейский картель.

Настоящие короли грязи. Они не просто торгуют наркотой – они владеют улицами, судами, политиками. Их сети опутали Мадрид, Париж, Берлин, и мы… мы всего лишь их тени. Поставщики стволов для их солдат, пока те заливают кокаином целые кварталы.

Моя жизнь – это бесконечная игра, где правила пишутся ножами по горлу, а доверие измеряется калибром пуль. Наша организация – военная машина: жёсткая, безжалостная, где любая слабость карается мгновенно и без сожалений.

Отец научил меня главному: эмоции – роскошь, которую мы не можем себе позволить. Каждый партнёр – потенциальный предатель, каждый союзник – временный попутчик. Мои подчинённые дрожат передо мной, и это правильно. Страх – лучший клей, скрепляющий нашу империю.

Это не просто бизнес. Это наша судьба.

Наше проклятие.

А теперь ещё и эта война. Американцы лезут на нашу территорию, и картель требует больше оружия. Больше крови.

Телефон вибрирует – на экране имя отца. Поднимаю трубку без лишних слов.

– Да.

– Ты видел новости? – голос Сэмуэля спокоен, будто он обсуждает курс акций, а не возможную гибель всего, что мы построили.

– Какие именно?

– Перехватили груз в Гамбурге. Две тонны кокаина. Наши контейнеры.

Я сжимаю кулаки. Европейцы не стали бы топить свои же поставки. Значит, это американский картель вышел на охоту.