Под сочно-раскатистое «Ты каво ставишь вмэсто сэбя? А?! Ты вэд знаишь, что я тараплус, а всо равно ставишь… Э-э-э!» Стерхов понял, что пока внимание именитого посетителя переключено с него на Мартына, лучше незаметно смыться, дабы не «схлопотать» на свою голову что-нибудь еще.
Спрятав смартфон в карман, он быстро ретировался с места событий.
Три кита, на которых все держится
Рабочий день начался с вызова к заведующему участковой службой Танхилевичу.
Рядом с Михаилом Айзиковичем сидел подтянутый большеглазый мужчина средних лет с коротким ежиком на голове и черным дипломатом в руках. Брутальная небритость создавала ощущение, что сперва щеки бедняги намазали клеем, после чего на них выдули отходы древесно-стружечного производства. Опилки, проще говоря.
Под ежиком у него проступала красноватая нежная кожа, которой не просматривалось ни на лице, ни на щеках, отчего доктору захотелось назвать незнакомца Подосиновиком.
– Илья Николаевич, вам сказка как повезло, – без обиняков начал заведующий после короткого представления, как всегда путая падежи и склонения. – Зиновий Львович является представитель немецкий фармацевтический компания «Зибера» у нас в город. Его задача – продвижение три новых препараты… Впрочем, он все сама расскажет, я пойдем на линейку, а вы тут общаться пока.
С этими словами Михаил Айзикович принялся грузно вылезать из-за стола.
– Ав чем повезло-то? – поинтересовался доктор, заставив заведующего на несколько секунд замереть в самом узком месте между столом и холодильником, отчего возникло ощущение, будто Танхилевич застрял.
– Хотя бы в то, что, если вы начнешь удача распространять новый препаратов, у тебя появился реальным шанс быть доверенное лицом этого фирмы. Совсем иной зарплата, ты в курсе? На днях мне говоришь, денег мало…
– Вы так спокойно об этом говорите, Михаил Айзикович? – натянуто «удивился» Илья. – Я бы на вашем месте помалкивал, и так сотрудников не хватает. Приходится на полторы ставки пахать.
– Относительно вас, Илья Николаевич, я давно иллюзия не питал, – в тон ему ответил заведующий, протискиваясь к выходу. – Вы ведь спал и видите, как бы смотался отсюда куда поближе…
Когда за Танхилевичем закрылась дверь, Подосиновик оживился, вскочил, начал прохаживаться по кабинету вдоль и поперек:
– Не знаю, как вы, коллега, а я с трудом в его словесном потоке ориентировался. И это одна из причин, кстати, по которой я бы отсюда стремился вырваться на оперативный простор. У вас есть все шансы для этого.
– Ты в каком году вуз окончил, коллега? – решил сразу же «брать быка за рога» Стерхов. – И какой факультет?
– В самый миллениум, – ничуть не смутившись тем, что Илья обратился к нему на ты, парировал Подосиновик. – Причем с красным дипломом. Лечфак, естественно.
– И что продвигаешь? Надеюсь, не слабительное?
– Зря надеешься, именно со слабительными сейчас проблема. Раз ты заикнулся про них, то с него и начнем. Называется препарат «Неослабинекс», действует в основном в толстом кишечнике… Второй препарат с выраженным снотворным эффектом – «Редуваз», и анальгетик третьего поколения – «Эстамперон».
Спустя несколько часов, выслушивая сердца и легкие, пальпируя печень, стуча по клавиатуре и пялясь в монитор, Стерхов мысленно рассуждал о том, что накануне своего сорокалетия представителем фирмы «Зибера» гораздо престижней работать, нежели участковым терапевтом.
Скажем, не портишь зрение этой писаниной, а приезжаешь в какое-нибудь лечебное заведение на крутой иномарке и идешь не куда-то, а сразу к заведующему. Или еще лучше – к главврачу!
Садишься ножку на ножку, кейс из крокодиловой кожи, естественно, рядом, руки скрещиваются на груди, рукав пиджака приоткрывает японские часики, золотую печаточку на указательном пальце. Интересуешься небрежно так, как в его «богадельне» назначаются лучшие в мире фармацевтические препараты…