– Со мной все хорошо, просто оступилась, – ответила она. "А вот с вами...", – хотелось сказать.

А потом взгляд Вемовея сместился на ее губы, шею… и его чувства так обострились, что стали почти осязаемыми. Полина, как завороженная, наблюдала за ним.

– Изнань, – ругнулся он и отдернул от нее руки, будто обжегся. – На мосту не совсем удачная вэй-защита от падения, на мой взгляд. Лучше не рисковать, и отойти от парапета. С вами точно все в порядке?

Она кивнула, стараясь сглотнуть вставший в горле ком.

– Тогда всего вам, душеспас.

И Ранев быстрым шагом направился прочь. Почти бежал от нее. Полина проводила его долгим изумленным взглядом.



***

Сойдя с моста, Вемовей направился по тропинке вглубь парка, погруженный в мысли, и чуть не налетел на пятерку вэйскадровцев. А потом кулак Бориса Ассаева налетел на него.

– Я предупреждал, лишак, – рычал здоровяк, пока остальные вэйскадровцы наблюдали, – не трогать невесту командира! Говорил по-хорошему! – Борис врезал в его скулу, и лишь на третий раз Вемовей вяло блокировал удар. Непонятная апатия, появившаяся со вчерашнего вечера, начала отпускать. Боль от ударов отрезвила и привела в чувство. Это было то, что ему сейчас требовалось.

– Ты мне не указ, – сплюнув кровь на землю, произнес мрачно Вем. – Она еще клятвы не давала, так что катитесь в испод.

– Ах ты, борзой ноль!

Вем включился в драку и уже Ассаев, пропустив удар левой и подсечку, растянулся на дорожке, разбив себе затылок в кровь. Вем уселся на него сверху и саданул кулаком по лицу еще пару раз для ровного счета в ответку, и лишь после этого сразу несколько лучей цветной вэи устремились к нему. Вем вертелся ужом, стараясь отбить, но итог был предсказуем – его повязали как куколку бабочки и сбросили наземь. А потом по его ребрам несколько раз прошелся ботинок разъяренного Ассаева. После команды «Достаточно» от Яшки, поверженного поволокли на аркане по земле. Уже на пустыре, поросшим кустарником, в тылу котлована для боев лепухов, оставили лежать в траве.

Вем ощутил, что не может двигаться. Тело обездвижил тригон заклятий парализации.

– Слишком ты прыткий, Ранев, как поглядим. Даже Бориску положил, а он у нас в кулачном деле мастер. А потому для пущей усвояемости урока придется применять особые меры, – сказал Бондарь, показывая ему сиреневые пилюли невидимости. – Знаешь, что это? Вижу, знаешь. Так вот, эти пилюли с концентратом. Ты сам напросился парень. Нечего к чужой девчонке клинья подбивать. За командира мы любого порвем.

И он, зажав нос, заставил Вемовея заглотнуть горсть пилюль, которые мгновенно таяли на языке, лишь касаясь его.

– Так издавна в нашем училище учат выскочек. Подумай сутки над своим поведением, лишак, и сделай верный вывод, – подмигнул ему Елис.

И они ушли.

Вем валялся достаточно далеко от дорожек, по которым ходили люди. Он отчасти видел их, слышал голоса, но не мог позвать на помощь. Невидимый для других, злился на собственное бессилие. Даже новая влившаяся в тело струйка вэи, не радовала. Он все равно оставался лишаком. Нулем для них. Сумерки вечера сменила ночь. Бок, на котором он лежал, затек. Но парень не мог даже пальцем пошевелить, не то что развернуться.

А потом послышался шорох, шаги приближались. Вем попытался разлепить рот, чтобы позвать на помощь, но тщетно. Неожиданно чьи-то руки обхватили его голову, и глаза накрыла тугая повязка. Теперь он еще и слеп. Эти гады не наигрались что ли?

Тело пришло в движение, его снова кто-то тащил, но на сей раз просто за шиворот. А потом повязка исчезла, и Вем полетел по крутому склону вниз, как мешок с картошкой. Когда карусель пред глазами остановилась, осознал, что лежит на животе в котловане для боев лепухов. И от этого волосы на голове встали дыбом. Если его не найдут до утра, то от него останется лишь мокрое место. Его просто раздавят ходячие великаны. Каменные или железные, один черт.