– Тогда привыкай. К пирогам, к сплетням, к людям, которые лезут в душу.

– Уже.

– И к мужчинам, которые слишком мрачные, чтобы признать, что они чувствуют.

Мы чокнулись чайными кружками.

И вдруг мне стало легче.

Чуть-чуть.

***

– Леееей, давай быстрее! Эти шоты сами себя не сделают! – Мэг накинулась на меня с подносом, полным лаймов и соли.

– Иду, госпожа хаоса! – крикнула я в ответ, ловко выдавливая сок в шейкер.

Сбоку Майло уже раскидывал стопки. Кэсс набирала лед в ведро. Кто-то из зала заказал «Пьяного единорога» – наш фирменный шот, от которого потом все либо поют, либо рыдают.

– Лея, – Крис наклоняется ко мне. – Ты выглядишь как человек, у которого был секс.

– Я выгляжу как человек, у которого был ор в лицо и пирог с бабушкой. Почти то же самое.

– Секс с пирогом? – Мэг подпрыгнула рядом. – Я в этом городе три года, и такого не пробовала.

Мы все рассмеялись, а потом Майло вставил:

– Ага, зато ты пробовала того байкера из соседнего города. Он же рычал, как микроволновка.

– ТЫ ОБ ЭТОМ НЕ ДОЛЖЕН БЫЛ ЗНАТЬ! – Мэг кинула в него кусок лайма, который он поймал зубами. Бля, этот бар реально цирк.

Шейкер дрожал в моих руках. Классика: две текилы, один гренадин, лайм, соль, и побольше сплетен.

– Ну давай, – протянула Кэсс. – Колись. Что за буря была у тебя сегодня утром? Грета пришла с выражением «кто тронет мою девочку – тот труп».

– Просто… – я закусила губу. – Роман решил, что я «увела» его дочь.

– Ох ты ж, блядь. – Мэг присвистнула. – Он тебя не пришиб?

– Почти. Но потом я его послала.

– ПРЯМ ПОСЛАЛА?

– Ну как бы… словами. Но да, послала. Слова были очень убедительные.

Все трое на секунду зависли.

– Я. Тебя. Обожаю. – Кэсс хлопнула меня по плечу. – Это надо отпраздновать.

– Я за! – Мэг уже доставала шоты. – За то, что ты дала отпор главному Грампи Мэну этого города!

Майло только фыркнул:

– Уверен, он в душе рад, что ты на него наорала.

– Почему?

– Потому что он любит сильных. Он сам весь из грубых кирпичей, его нужно либо разбивать, либо забирать в тёплую ванну.

– Ты так сказал, будто это романтический рецепт.

– Потому что это и есть романтика, девочки, – Мэг взмахнула шейкером. – Немного боли, немного грязи, и кто-то, кто целует тебя, пока ты кусаешься.

Мы замерли на секунду.

Потом заржали.

– За Романа. – сказала я, поднимая шот. – Чтобы в следующий раз не орал.

– За тебя. Чтобы продолжала сносить ему крышу.

– За нас. Потому что мы – бар, где даже шоты знают, что ты чувствовала.

Мы чокнулись. Выпили. И продолжили работать, как будто не было ни ссоры, ни боли.

Потому что в этом баре, между столиками, бутылками и жизнями – мы были своей маленькой family.

Я откинула голову назад, пытаясь отдышаться после пятого подноса заказов. Зал гудел, музыка – громче обычного, вечер пятницы был неумолим. Но мне нравилось. Даже когда устала – это было по-настоящему. Настоящая жизнь. Настоящие люди.

Кэсс смеялась с каким-то парнем у стойки, Мэг жарила кого-то взглядом у колонок, а я… я пыталась оттереть вино с платья. Один из пьяных клиентов разлил бокал, целясь в губы, но попал в меня.

– Эй, куколка, – донёсся голос у уха. Противный, тянущийся, как жвачка под партой. – У тебя ручки мягкие или я себе придумал?

Я обернулась.

Парень был из тех, кто думает, что пятый шот даёт право на всё. Красная футболка, дыхание, будто он ел бензин и запивал пивом.

– Придумал.

– А может, ты хочешь проверить мои руки?

– А может, ты хочешь облизать швабру в туалете?

Он рассмеялся. Точнее, попытался. И положил руку мне на талию.

Я отступила.

Он шагнул ближе.

И тогда —

Грохот.

Бар замер.

Рука с плеча исчезла.

Парень – тоже. Он уже прижимался спиной к стене, в нескольких сантиметрах от разбитого стула. Перед ним стоял