– Свобода в творчестве хороша тем, что сам распоряжаешься временем, – философски заметил Родион. – Но плоха оттого, что невозможно филонить и за это получать бабки.

– Это ты правильно сформулировал, – согласилась Ксения. – Тебя, вообще, на диво глубокие мысли осеняют. Правда, периодически.

– Да, я такой! – хвастливо согласился Родион. И тут же обиделся:

– А почему – периодически?

– А тебе мало?

– Ладно, будь осторожна! – рассмеялся Родион.

Ксения положила мобильник и задумалась: что надеть?

…В глубине двора притаился потрепанный форд. За рулем, не двигаясь, сидела старая женщина и смотрела в бинокль на окна дома, где жила Ксения.

Мяч ударился о машину, подбежавший мальчишка глянул внутрь и заголосил:

– А подглядывать, бабушка, нехорошо!

Женщина шикнула на него, отложила бинокль, поправила синюю плетеную шляпку и медленно выехала со двора.

Улицу заполняла весенняя какофония из детских криков, птичьего щебета и звуков, доносившихся из распахнутых окон. Зимой они скапливались за тяжелыми рамами, а сейчас заструились во двор, эхом отражаясь от стекол, которые до блеска надраивали хозяйки.

Было зябко, и Ксения застегнула плащ.

– А вчера мне казалось, что лето наступило, – раздался печальный бархатный баритон.

Ксения обернулась.

На нее внимательно смотрел импозантный мужчина в элегантном светлом костюме. В руке он держал нарцисс.

– Простите?

– Позвольте вам преподнести этот милый цветок и пригласить, скажем…

Мужчина задумался.

– Для шампанского рановато, а вот для кофе с мороженым – в самый раз!

И сунул ей в руку нарцисс.

Ксения растерянно смотрела на кавалера, не понимая, откуда взялся сей роскошный экземпляр – мечта многих сотен тоскующих женщин! Да что там сотен – тысяч!

Экземпляр ухмыльнулся, наслаждаясь произведенным эффектом, и уже нормальным голосом объяснил:

– Должен же я вас отблагодарить за вчерашнюю любезность!

– Так это вы?!

– А что, не похож? – приосанился мужик.

– Я бы не узнала, – честно призналась Ксения. – Вы бы в качестве опознавательного знака хотя бы банку с пивом держали…

Мужчина хмыкнул и протянул ладонь:

– Браун. Алекс Браун.

Ксении захотелось небрежно ответить, поигрывая пистолетом в кармане: «Бонд. Джеймс Бонд». Но это выглядело бы нелепо, да и пистолета у нее не было. Поэтому, вздохнув, она пожала ему пальцы и представилась:

– Ксения Ковальская.

И добавила зачем-то:

– Сигизмундовна.

Алекс опять ухмыльнулся и вкрадчиво поинтересовался:

– А без Сигизмундовны можно?

– Можно, – сердито разрешила Ксения. Она почему-то испытывала неловкость перед этим обаятельным представителем мужской породы. А представитель галантно изогнул руку калачиком, и Ксении ничего другого не оставалось, как принять предложение.

Они пересекли двор и вышли к остановке, на которой вчера страдал Алекс.

– Кстати, у вас все наладилось? – проявила Ксения любезность.

– Конечно, – пробормотал спутник и увлек ее к затормозившему такси.

– Но вон идет троллейбус, – запротестовала Ксения, – на нем быстрее, потому что асфальт впереди кладут…

– Зато с комфортом, – скороговоркой объяснил Алекс и впихнул ее в автомобиль.

– Трогай! – скомандовал он таксисту.

– А куда едем? – осведомился тот.

– Выруливай на площадь Победы, а дальше скажу.

– Но прямо не получится…

– А нам прямо и не надо, чем кривее, – тем лучше.

Алекс плюхнулся рядом с Ксенией на заднее сиденье и объяснил:

– Давно здесь не был, хочу старые дворики увидеть, столь милые моему сердцу…

Но Ксении показалось, что он в городе впервые, и просто валяет дурака. А еще она поймала настороженный взгляд, который Алекс бросил на старый невзрачный фордик, пригорюнившийся поодаль от остановки. Такси проплыло мимо, фордик подумал и тронулся следом.