Перенос закончился. Покой и тишина. Больше я ничего не ощущала. Ничего.

Раньше на моей груди пульсировала парная гемма, показывая, что Рэй жив. Что его сердце бьётся, что я могу найти его, взять за руку, обнять. Но гемма рассыпалась в прах, а моя интуиция молчала. И мне было очень, очень страшно.

– Рэй, – прошептала я. – Я… я тебя не чувствую. Пожалуйста, скажи что-нибудь.

Тот, кто стоял рядом со мной, покачнулся, вцепляясь в мои плечи до боли. Моё сердце пропустило удар.

Вокруг императора раздались озабоченные возгласы. За ними последовали тревожные выкрики. Кажется, что-то случилось.

– Отлично, – прошептал знакомый голос рядом со мной. – По-моему, сейчас самое время убежать.

Я почувствовала, что плачу от облегчения и от радости.

– Рэй, – выдохнула я. – Ты… с тобой всё в порядке?

– Хочешь задержаться тут и посплетничать? Или всё же попробуем отсюда выбраться?

Подо мной чуть не подломились ноги.

– Да, – прошептала я. – Но как мы сбежим?

– Предоставь это мне.

– Не так быстро, – раздался ледяной голос императора Сарффа.

Я почувствовала, как гости вокруг нас расступились, и похолодела. Похоже, император говорил о нас.

– Эти двое обвиняются в заговоре против моего сына, – чётким голосом произнёс император. – Взять их немедленно!

Нет. Нет. Невозможно! Император Сарфф понятия не имел, что произошло в подземельях! И мы только что разговаривали в беседке вполне мирно, у него не было причин нас обвинять…

У него – не было. А вот у моего отца – вполне.

Я охнула. Мне стоило бы догадаться сразу. Потеряв зрение и покинув тело Рэя, Маркус Рише не стал размениваться на мелочи.

Он захватил абсолютную власть.

Императора Сарффа больше не было. Был лишь мой отец. И браслет с огнями, сверкающий на императорском запястье, щит, защищающий практически от любого покушения, принадлежал отныне Маркусу Рише. Бессмертному и неуязвимому.

Вся империя теперь была в его власти. Ох, сколько дел он теперь натворит…

– Соберись, – раздался неслышный шёпот.

В следующий момент Рэй подхватил меня на руки. И мы исчезли. Я ощутила это столь же ясно, будто сама активировала руну сумрака. Моё тело, моя татуировка…

…Нет. Тело Рэя, его татуировка. Но сейчас, когда связь между нами была так сильна, я чувствовала всё.

– А вот сейчас, – вполголоса произнёс Рэй, – начнётся самое интересное.

И бросился бежать.

У меня закружилась голова. Я крепко обхватила его шею, пока Рэй нёсся, отталкивая невидимых гостей. Раздались крики.

– Ты же не видишь! – выдохнула я. – Как…

Рэй не ответил, но в его эмоциях мелькнула ироническая гордость, и я поняла как. Легко. Ведь дворец был его домом, где он бродил невидимкой годы и годы, исследуя каждый закоулок.

– Они под руной сумрака! – раздался властный голос моего отца. – Не упускайте их!

Ещё крики. Топот гвардейцев, несущихся наперерез. Я вцепилась в Рэя крепче. Проклятье, их было слишком много! Нас вот-вот схватят, и никакая невидимость не поможет. Отец прав: из этого зала нас не выпустят. Из дворца мы уже не выйдем.

Я зажмурилась, пытаясь сдержать слёзы отчаяния.

И тут раздалась резкая очередь из рунного ружья.

– Всем разойтись по углам! – раздался знакомый металлический голос. – Стреляю на поражение!

– Хат! – выдохнула я. – Хат! Откуда он здесь?

Ещё одна очередь пуль прострекотала рядом. Послышался хрустальный звон, и над головой закачались цепи: кажется, одна из пуль попала в люстру. Тот, кто стрелял, делал это поверх голов.

А потом сверху раздался хруст, чудовищный треск, и по воплям ужаса я поняла, что огромная люстра, сорвавшись с потолка, рухнула на пол.

Зазвенели хрустальные осколки. Вокруг нас раздались перепуганные крики, я слышала, как гости в панике разбегаются, налетая друг на друга, и лишь один Рэй стоял твёрдо и спокойно.