– У вас потрясающая фигура, – повторял он незамысловатый комплимент, без намерения польстить, просто поясняя свою позицию, – но в этих туалетах прежде всего видишь платье, а не вас. Так не должно быть. Я хочу видеть вас.

– Вы хотите костюм Евы, – наконец не выдержала мученица.

– Тоже вариант, – не смутился Эдуард Николаевич, – но не для общественных мест.

– Ну, если вам ничего не нравится…

Вероника подумала, что они ссорятся как муж и жена. Ей стало жаль его. Солидный, занятый серьезными делами мужчина возится с ее нарядами, а она не может найти подходящее платье.

– Есть ли у вас что-то более эротичное, но в меру, – обратилась она к продавцам с неожиданным вопросом. Один из них энергично закивал головой и немедленно удалился.

Дворжецкий сидел в кресле, сцепив пальцы рук. Вероника подошла, присела перед ним на корточки, заглядывая в глаза. Ей хотелось дотронуться до него, но она боялась показаться навязчивой.

– Мне кажется, я поняла, что вам должно понравиться.

Вернулся продавец с парой платьев.

Первое из них, узкий классический «пенал» с очень глубоким декольте и скульптурно вылепленным лифом, украшенным небольшим остролистым цветком из диковинных перьев, понравилось Дворжецкому.

– К нему подойдет гладкая прическа с высоким пучком, сейчас это модно, – заметила Вероника, разглядывая себя в зеркале со всех сторон, ловко приподняла и закрутила волосы на макушке, показав, как это может быть сделано.

Дворжецкий любовался ею, кивая и загадочно улыбаясь. Казалось, от восторга он лишился дара речи.

Когда она вышла во втором наряде, резко отличавшемся от первого, то по лицу спутника сразу поняла: это то, что надо.

Длинное светлое платье плотно облегало стройную фигуру и держалось на тоненьких лямочках, оставляя обнаженными точеные плечи, верх идеальной груди и гибкие руки. Тонкая ткань едва скрывала прекрасное тело, предоставляя достаточно возможностей для воображения. Пенистая, кружевная фактура и лунный отсвет ткани придавали наряду холодный оттенок недоступности, тогда как витиеватый узор теплого золотистого цвета подчеркивал прелести женского тела, искусно повторяя выпуклость бюста и бедер, струясь вниз стремительными линиями, подчеркивал стройные ноги.

Она заметила, как заблестели глаза Дворжецкого.

Продавец что-то шепнул Веронике. Та, удивленно приподняв брови, прикусила губку. Потом подошла к Дворжецкому и произнесла вопросительным тоном:

– Кажется, оно слишком открыто. К тому же очень дорого, я не могу себе такое позволить.

Дворжецкий, не отвечая, сделал выразительный жест, отметая возражения, и кивнув продавцу, сказал, что они покупают оба платья. Тот понимающе заулыбался и поспешил оформить покупку.

– Это подарок, – пояснил шеф, – считайте, что подарок фирмы, платья нужны для встреч с нашими партнерами. Я прошу вас надеть любое из них сегодня вечером.

Такой поворот Веронику вполне устраивал. Разумеется, шеф должен купить ей достойный наряд, если появляется «производственная необходимость». В некотором смысле она представляет фирму, является ее «лицом», и от того, как выглядит это «лицо», нередко зависит результат переговоров. Красивые девушки являются частью бизнес-технологии, рассеивая негативные мысли клиентов.

Сомнения при выборе платья были вполне искренними. Вероника была практичной и не любила лишних вещей, загромождающих жизненное пространство. Она понимала, что оригинальное платье нельзя надеть дважды в одну и ту же компанию. Ей было жаль, что большую часть времени оно провисит в гардеробной. Вместе с тем Вероника понимала, что судьба дарит ей редкую возможность приобрести наряд от знаменитого кутюрье, о чем прежде можно было только мечтать. Она была благодарна Дворжецкому за то, что он не медлил ни минуты, узнав огромную, по ее понятиям, цену товара. Она уже начала привыкать к щедрости своего спутника, он заботился о ней больше нее самой.