Сейчас ей показалось, что рядом сидит человек такой же израненный и такой же порочный, как она сама. Порочный не в том смысле, что осознаёт свою падшесть, а в том, что просто от неё страдает, как страдает она от своей, и оба делают вид, что всё хорошо. Но у них была разница в том, что она понимала причину их общей истерзанности, а он нет. Возможно, он только догадывался, хотя и храбрился, заняв на заднем сидении такси равнодушную позу. Мария видела в нём тщательно скрываемую робость. И, несмотря на то, что Кирилл пытался сделать свой голос ниже, его желание уподобиться самцу из альфа-категории совсем не соответствовало происходящей действительности.

Она не стала его шокировать и сразу расстёгивать гульфик, чтобы добраться к его пенису. Она знала, что сейчас тот скукожился и спрятался так глубоко, что любая её псевдо-подруга на её месте просто бы громко рассмеялась.

Это тоже, кстати, нормально. Если самец зовёт самку, то у него должен быть стояк как у богомола после того, как ему отчекрыжат голову. Но люди всё-таки не насекомые, а высшие приматы, потому особи прекрасного пола часто должны умолять самцов всеми действиями и бездействиями хоть как-то поучаствовать в процессе удовлетворения потребностей лучшей половины человечества. И отрезание головы в такой ситуации не работало.

У Маши, как ей казалось, к тому времени было всё, чего она хотела, а другого не придумывалось: квартиры, шубы, машины, открытый Шенген. Она давно уже забыла про неплатёжеспособных клиентов, которые вместо оплаты просто плевали ей в лицо и, пригрозив физической расправой, испарялись туда, где даже отбитые сутеры не могли их найти. К настоящему периоду своей жизни она занималась дорогим эскортом. Хоть извращуги там были похлеще, зато платили значительно больше. И вот ко всему тому, что у неё было, теперь ещё добавилось желание умереть. И это желание вдруг исчезло, сейчас, когда она встретила Кирилла

Она не понимала, зачем тот ей, но зачем-то хотела поверить своему внезапно возникшему внутреннему убеждению, что он ей нужен, а смерть подождёт. Хотя трезвый взгляд на вещи говорил о том, что Кирюша мог добавить в её жизнь только «ничего» в полной комплектации и со всеми дополнительными опциями, а это означало кучу проблем. Возможно, именно в этом и был её интерес. Она, конечно, уверяла себя, что проблем не любит, но тянулась к ним всей душой, сама того не подозревая.

Такое бывает?

Бывает.

В каждой первой, второй и третьей паре влюблённых друг в друга людей из четырёх пар.

Они постепенно разговорились. И уже никто из них не знал, куда каждый из них собирался ехать или отъезжать, как в случае с Машей, по отдельности. Один лишь водитель с непривычным именем Сиихибчон, знал точку их пункта прибытия, но в какой-то момент Кирилл вспомнил, что они двигались к его дому и променял то ли из-за сомнений, то ли из-за азарта и желания ещё накатить дорогу туда, на дорогу в ресторан. Он сказал Маше, что та не будет разочарована, и они «нормально» посидят, чтобы «нормально» познакомиться, и всё, потому что он «не водил к себе баб по пьяни, в смысле красивых женщин, с которыми не знаком, а значит надо познакомиться в обстановке не отягощённой тревогами по поводу возможных эректильных неполадок».

Маше показалось это милым. Тем более что она была трезва, а после её неудавшейся попытки, похожей на суицид, ей хотелось накачаться до уровня своего собеседника. А её собеседник то замирал в робости на целую минуту, словно боялся выдавить из себя слово, то потом его вдруг несло каким-то витиеватым пафосным слогом в бесконечность. Она не слушала, что он говорит. Ей просто нравилась его мимика, робкий и одновременно похотливый взгляд и настоящий тембр голоса, который иногда прорывался. Ей нечего было терять, потому она мысленно отдалась фразе «да пох**», которая означала, что она вложила себя в ладони воли провидения и теперь только его видит ответственным за всё то, что будет дальше.