– Вижу, гора дымит. Не там ли Змей? Только чего тогда мы так далеко от цели?

Волк проследил за направлением взгляда спутника, обозначил оскалом улыбку и ответил:

– Вот та «печка» вдалеке? Нет, это просто Гром-гора. Иногда из неё огонь вырывается, расплавленный камень льётся. Из-за этого тут, по слухам, пеплом всё засыпает. Земля опять-таки трясётся. Как понимаю, тогда Горынычу, пусть он сильный, свирепый и всё такое… Но даже ему тут становится неуютно. И летит наш Змеюшка к людям – пограбить, женщин поотбирать. Отвлекается, в общем.

Тулук покивал. Одним вопросом меньше! Но только одним. Он решил ещё поспрашивать. Хорошо же со знающим… ну, пусть волком, но пообщаться. Тулук посмотрел на Серого и проговорил:

– Где это царство расположено? Как понимаю, оно не часть Пятого королевства… Хотел сказать, тридесятого государства.

Волк помолчал, размышляя над ответом. Потом вытянул одну из задних лап, почесал за ухом, опять уселся поровнее. И только тогда ответил:

– Как тебе объяснить, чтоб ты понял…

«Ага, – подумал Тулук, – месть за мою попытку уклониться от рассказа о собственной стране. Ну, Серый волк, ужо тебе!»

Последняя пара слов, пришедших на ум путешественнику, обычно он не использовал. Тулук и сам бы сейчас не сказал, почему так подумал. Видимо, окружающий мир, в который он попал, прорастал всё сильнее в душу.

А волк между тем продолжал говорить:

– Возможно, лучше бы мне не пускаться в длительные рассказы. Чтобы потом ты не говорил, что, де, наслушался всякого, а это оказалось… Скажу попроще, как вижу сам. Царство Горыныча, конечно, не от мира сего. В смысле, не на одном свете с остальными жителями тридесятого царства-государства. Но… Горыныч всё-таки живёт в одном мире с нами.

Тулук выслушал речь Серого, иногда даже кивал в такт услышанным словам. А потом ошарашенно вскинул голову и поинтересовался:

– В смысле? Что такое – это твоё «на том свете» по поводу царства Горыныча, которое, однако, часть вашего общего мира?

– Эх, – сказал Серый, – говорил же, что трудно объяснить. Если коротко, то Горыныч, как противник людей, не может быть слеплен совсем уж из иного теста. Как им тогда воевать друг с другом? А, значит, жить Змей должен бы как-то, если не по-человечески, то сходно с человеческим житьём-бытьём. Где-то рядом, что ли. Только вот добраться до этого «рядом» без волшебства не получится. Ну, примерно вот как мы с тобой поступили. Ещё, говорят, клубок волшебный помогает. Да суть та же – волшебная дорога сюда ведёт.

– А сам Горыныч как же? Он через какие такие места к людям проходит, чтобы пограбить их, женщин поворовать? Отвлечься, как ты сказал.

Плечей у волка в человеческом понимании не было. Но следующий жест иначе как пожимание плечами назвать стало бы трудно. Наряду с тем Серый сказал:

– Змей и сам существо волшебное. Вот, скажи на милость, имейся у тебя хотя бы две головы, легко ли они между собой о чем договорились бы? Вот! А у Змея в обычное время голов целых три. Хорошо, хоть две из них глуповаты. Сравнительно третьей, конечно, которая тоже не того, не от мудреца.

Волк вскочил на четыре лапы и встряхнулся всем телом. Тулук взглянул на него и поинтересовался:

– Говоришь, голов три «в обычное время»? А сколько же в «необычное»? И что оно вообще такое – это «необычное время»?

Волк настороженно повёл носом в воздухе, принюхиваясь к чему-то ведомому только ему, потом бросил короткий взгляд на Тулука и скороговоркой проговорил:

– По-разному бывает, с головами-то. И по шесть, и по девять, а то и более вырастает. Зависит от того, куда и зачем Горыныч отправился, в какую историю он ввязался. Но всё, хватит болтать. Мы уже не одни. Приготовься!