Деревня, окруженная когда-то высоким лесом, уже давно превратилась в одинокий оазис, стоящий посреди полей. От нее до ближайшего леса было метров триста или четыреста, и в те годы, когда земля отдыхала от тракторного плуга и бороны, она покрывалась ковром луговых трав, среди которых находили пропитание и спасение множество представителей пернатого царства.

Выпущенный на волю Арчи довольно быстро нашел птицу. И пока корда (длинный десятиметровый шнур) была пристегнута к его ошейнику, сдерживался от гоньбы за ней. Он был очень умный кобель и прекрасно понимал, что рука хозяина всегда остановит его с помощью этой веревки. Поэтому, как паинька, делал все правильно, не вырывая веревку из рук. Я был очень доволен: вот, собака, наконец-то, поняла меня и никуда не бежит после холостого выстрела!

Я отстегнул корду и отпустил Арки в поиск уже без нее. Вот он причуял птицу, вот вышел на «потяжку». Я приблизился, как можно ближе и, стоило птице взлететь, скомандовал ему: «Сидеть!» Арчи послушно остался на месте. Выстрел! И вот он, почувствовав свободу от хозяйской длинной веревки и всего того, чему его учили, бросился за низко летящим над лугом дупелем, пристроившись к нему в хвост.

– Нельзя, Арчи! – крикнул я. – Сидеть!

Никакой реакции. Пес видел только птицу, а та летела все дальше и дальше.

– Арчи, ко мне, ко мне! – продолжал звать я. Скинул с плеча мешающие мне бежать ружье и ягдташ, бросил на траву и побежал догонять непослушную собаку. Та уже бросила бежать за улетевшим куликом и теперь носилась по полю в поисках другой птицы, делая вид, что она очень занята, но не желая подходить к хозяину зная, чем это чревато.

Не сразу, но я догнал неслуха и схватил за ошейник. Он получил полную порцую эмоций и нагоняев и виновато поплелся на поводке позади.

И тут я осознал, что не понимаю, где на огромном лугу искать ружье и сумку. Травка совсем невысокая, но луг настолько большой, что я стоял в растерянности.