Пускать Францию в свой огород, то есть на Балтику и в Северное море, Боленброку и Георгу было не с руки. Тем более, что не за горами был поход объединённых флотов Англии, Дании, Голландии и России под командованием самого Петра I. Целью похода было прекращение каперства шведских судов на Балтике.

Лобиньер не стал раскрывать свой источник информации, но сказал Антуану, что с французской стороны, как ни странно, расследование поручено тайному агенту, некому маркизу де Спада. В лицо его никто не знал, но поговаривали, что он иезуит и входит в судейскую курию святой инквизиции. но о том, что он ещё является тайным агентом испанского посла в Париже, знали не более двух-трёх человек из бывших высокопоставленных лиц в окружении регента, негласно входивших в партию испанского посла. Скорее всего, у Лобиньера был свой агент среди этих лиц, и после памятного нападения бандитов на дом Лобиньера, он вплотную занялся сбором информации об этом оборотне-монахе. По крайней мере, такая мысль мелькнула в голове Антуана. однако подобные догадки лучше всего держать при себе.

Расследование началось. Антуан понимал, что регенту необ-ходимо отвести от себя этот удар, иначе он проиграет военному министру, и тот перехватит инициативу в отношениях с Англией. В любом случае утечка информации означала: в окружении регента, герцога орлеанского, есть агент испанского посла. наверняка и во дворце Мальборо были испанские агенты. иначе как понять, что англичане так быстро вышли на французский след? Так или иначе, Антру и Гастона нужно срочно забрать с острова. Вполне возможно, что кто-то из пиратов парусника, доставившего Антру, Гастона, Тардье и Усаторре из Лондона в Дувр, мог услышать случайно оброненное слово и это слово было «Гернси». Но кто этот Спада, что за зловещая тень легла на его обожаемую племянницу? Не теряя времени, он послал голубиную почту брату Анри и просил Молчальника срочно отправить шхуну под командованием Пьера и вывезти всех с острова как можно скорее. Сам Антуан ещё сутки провёл в Сен-Мало, ожидая поручение от регента, но не выдержал и под утро десятого дня пребывания Антры на Гернси поднял паруса. и вовремя…

Итак, начинался отлив, а шхуна приближалась к опасному месту всё ближе. В это время раздался залп орудий «Принцессы Дианы». на шхуне, слава богу, услышали залп. с палубы «Дианы» взлетели две красные ракеты – Антуан подавал сигнал «опасность!». шхуна легла в дрейф примерно в полутора кабельтовых от берега, но «Кардинал ришелье», не обращая внимания на предупредительные залпы Антуана, убрав часть парусов, упрямо шёл к берегу.

– Хайме, – крикнул Гастон, – ты видишь буруны мористее «Ришелье»?

– Сто тысяч чертей, вот это номер! они уже в «корыте»!

– Посмотри-ка правее.

– О да, я понял, Гастон. давай развяжем руки парочке голо-ворезов… Эй вы, племя шакалов! За вами прислали славный кораблик. Я сейчас двум из вас развяжу руки, толкайте баркас и плывите к бригу.

Пока Усаторре развязывал руки двум громилам, Гастон стоял в трёх шагах, наведя на них пистоли.

– Давайте, давайте… я вам помогу, – приговаривал Усаторре.

– Берите вёсла и гребите к бригу, – крикнул Гастон. Они с трудом успели столкнуть баркас на воду – отлив начинал набирать силу.

Когда баркас был в нескольких десятках метров от берега, послышался скрежет, это «Кардинал Ришелье» сел на рифы, ограждающие природное «корыто». В это же время донеслись крики с баркаса. Его уже начало крутить. Двое громил развязали руки ещё двум пленным товарищам. В четыре весла они гребли изо всех сил, но их несло по кругу всё быстрее и быстрее, водоворот с уходом воды обретал всё большую силу, баркас уже крутился, как волчок. бандиты в панике, мешая друг другу, работали вёслами. Вдруг – в это было трудно поверить! – лодку переломило пополам, корма и нос соединились друг с другом, и баркас в мгновение ока исчез в пучине, унося мёртвых и живых.