– Поздравляю, граф, – раздался скрипучий голос, – вы избавили меня от ненужных свидетелей.

Голос принадлежал монаху. Кровь на правой щеке запеклась, вид его стал ещё более омерзителен.

– Какая жалость, месье, вас-то мы и забыли, – сказал Усаторре.

– На ваше счастье, – проскрипел монах. – иначе вас тут же и повесили бы. Я тайный агент службы его Величества короля людовика XV маркиз де Спада.

– Ого, – присвистнул Усаторре, – какая честь!

Гастон был в степени крайнего замешательства. Как! Этот негодяй, появившийся на острове вместе с шайкой негодяев, – высокий правительственный чиновник? Впрочем, такой ли высокий, если ему поручают такую грязную работу —похищение и убийство людей.

– Значит, горбун-монах, отец Доменик и маркиз де Спада – одно и то же лицо? да вы убийца, лжец и негодяй! «Маркиз» это ваша кличка? Я никогда не поверю, чтобы благородный дворянин занимался такими низкими делами.

– Мальчишка, что вы понимаете в государственных делах?

Гастон мгновенно вспыхнул:

– Вот этой шпагой, – он приставил шпагу к горлу монаха, – я сейчас сделаю вторую метку, чтобы автографы супругов д’Обиньи украшали вас до конца жизни. – А ну встать! – в голосе Гастона вдруг появилась такая сила и такая угроза, что даже Усаторре высоко поднял брови. «браво, граф, браво, мой Гастон, – мысленно сказал он, – таким вы мне нравитесь ещё больше».

– Ну что, пошли, «маркиз»? – Усаторре ткнул монаха пистолем в живот. Монах злобно смерил взглядом сначала одного, потом другого и прошипел:

– Я с вами потом поговорю, когда буду выворачивать ваши внутренности на колесе.

– Нет, каков пёс! Сначала я сам переломаю тебе кости! – вос-кликнул Усаторре и так ударил монаха в пах, что тот, охнув, упал, свернувшись калачиком, и не захрипел от боли, а зарычал. трудно поверить, что это тщедушное тельце могло издать такой утробный звериный рык. иИзо рта пошла пена, и вдруг он забормотал:

«Мата-бэла-мата-дану-мата-дан…» – и словно окоченел.

Гастон не выдержал:

– Хватит Усаторре, возьми себя в руки. нам надо ещё многое выяснить. Маркиз он или просто шпион – я сам пристрелю его, как бешеного пса. За один его взгляд, каким он смотрел на Антру, я готов изрубить его на куски. Но от него исходит угроза и Антуану, и всем нам. Убивать его рано.

– Смотрите, граф! от севшего на мель «Кардинала ришелье» отошла шлюпка. Похоже, хотят отбить у нас монаха.

В подтверждение догадки Усаторре со стороны шлюпки раздались ружейные выстрелы. Гастон и Усаторре стояли на открытом месте и были отличной мишенью. Если бы шлюпку не покачивало на мелкой волне, возможно, кто-то из них был бы уже убит. Тотчас борт «Дианы» окутался дымом, и ядро шлёпнулось рядом со шлюпкой.

– неплохой выстрел, – сказал Усаторре, – а вот и второй, – второе ядро разбило транец шлюпки, и все, кто там был, оказались в воде и поплыли назад к бригу. Может, кое-кто и не доплыл.

– Узнаю руку жана Камю, он гений наводки. даже я никогда не бил с такой точностью. От шхуны отделился ял, и двое гребцов, работая вёслами, как на регате, быстро шли к берегу.

– Хайме, вот и наши, – Гастон поднял подзорную трубу. – Мой дорогой Пьер, наконец-то!.. на выстрелы от хутора бежал Саваж и двое местных парней с ружьями в руках:

– А где же баркас?

– Не волнуйтесь, Саваж, он уже на дне вместе с грузом, – сказал Гастон. – Вот что, месье, берите этого негодяя и несите в дом. Сам он уже идти не сможет.

С этими словами Гастон чуть не бегом устремился навстречу Пьеру. Какое же это было счастье броситься в объятия друг друга!

– Как Антра? – это был первый опрос Пьера.