– А что же он вас выгнал? – отозвался тот.

– Обед мол закончился, и тебя приписал.

– А, ну да. Я-то, как обычно про обед и забыл, – негоже, конечно, чтобы капитан о чём-то забывал. С другой стороны, значит в работу с головой ушёл.

– Давай, иди сюда, – Шен хотел спуститься, но Фьюминт, ещё не всё сказав ему, не спешил занимать его место.

– И Клер говорит, что у меня сегодня – ночная вахта.

– Да, – подтвердил Шенефельд.

– Он говорит, что мне во время вахты за Антонеллой присматривать не надо будет? А днём? Кто этим займётся, если я перед ночной спать лягу?

– Я сам, – тихо вздохнув, ответил Шен. Прежде, чем он успел сделать шаг, Фьюминт выдал ему очередную фразу: «А Антонелла хотела попросить тебя о чём-то». Та не ожидала такого, зато капитан всё понял и укорил рулевого: «Фьюминт, не надо ничего переваливать на Антонеллу».

– Эх, – рулевой убрал руки с перил. Он был готов принять управление. Как только Шенефельд спустился с площадки, Фьюминт поднялся и встал у штурвала. Подождав, когда капитан зайдёт в общую каюту, рулевой позвал пассажирку: «Иди сюда».

– Я посижу на лестнице, – отказалась та, не желая привлекать к себе внимания. Нелла желала, как можно скорее, попасть на Бьёрин. Она беспокоилась, что Кин, если он там, может вот-вот куда-нибудь уехать.

Было ли это простое беспокойство или разумное предположение, но Кин действительно находился уже не на Бьёрине. Он лёгкой рысцой ехал на своём коне по затихшим улицам Ардэнеса. На дорогу падали мелкие хлопья снега и тут же таяли. Наездник направлялся к знакомому ему дому, но отчего-то в его мысли вкрались сомнения, что он встретит там того, с кем хочет увидеться. Кин знал, что Нелле некуда ехать. Он помнил, как она сказала, что будет ждать его, но он задержался, и за это время вполне могло измениться что-нибудь.

Наездник не сомневался, пожалуй, только в том, что Нелла не могла безразлично отнестись к его задержке. Остановившись под окнами её дома, он не спешил заходить внутрь. Кин чувствовал себя виноватым. Он не знал, как Антонелла отнесётся к тому, что он не вернулся раньше; нужен ли он теперь ей. Кину казалось, что его ждёт какая-то неприятная новость. Его настроение было таким же хмурым, как погода.

Дом выглядел пустынным. Кто-то из квартирантов всё же оказался дома и, заметив всадника под окнами, выглянул наружу и сказал ему: «Если ты ищешь циркачку, то тебе незачем задерживаться здесь. Она уехала».

– Но куда? – поднял Кин голову, и с его шляпы слетело несколько снежинок.

– Кто бы знал, – незнакомец закрыл окно. Наездник же, даже после того, как лично убедился, что Неллы нет дома, всё ещё не верил, что она действительно уехала. Он знал, что её соседи не жалуют его, и надеялся, что они обманывают его. Кин сел на крыльцо. Он собирался сидеть здесь до ночи, надеясь, что циркачка придёт. А Бриг, обычно немного непослушный, стоял смирно, почти, не шевелясь; словно понимая, что им сказали правду.

Кин сидел возле дома Неллы до вечера, не зная, что корабль с ней уплывает всё дальше. Он просидел бы и до темноты, но на крыльцо вышел тот же человек и сказал: «Вы напрасно ждёте, она действительно уехала». Наездник поднялся на ноги: «Она сама вам об этом сказала?»

– Нет, но сегодня утром она ушла в порт, с сумкой на плече.

– Это ещё ничего не значит.

– Возможно, но сейчас там ни кораблей, ни прохожих, а она так и не вернулась. Все суда на острова ушли. «Фиорел» раньше всех отчалил… Что ж, я могу и ошибаться на её счёт, но говорю, что видел. По крайней мере в цирке она уже неделю не выступает… Простите, мне некогда долго разговаривать, – незнакомец зашёл обратно в дом.