Он мялся, не решаясь подходить ближе, и неуверенно смотрел на Рида. За его спиной, на небольшом расстоянии, стояли Алекс и Гейб.

– Можете её не ждать, лейтенант. – Рид распрямляется, и отходит от меня.

– Капитан остаётся в госпитале. Вы – свободны.

Лука бросает взгляд на меня, и слегка кивнув, уходит.

Армин сохраняет молчание на протяжении всего времени, что накладывал швы. Иногда я смотрела на него, думая, стоит ли начать говорить, но желание сразу же пропадало.

Когда швы наложены, он отдаёт пакеты с повязками мне в руки.

– Спасибо, Армин, – я растерянно осматриваю пакеты.

– Примешь душ, смоешь всю кровь и грязь, и сама наложишь их.

Я подбираю рубашку и надеваю её вместо футболки.

– Оставь её, – вдруг командует Армин, – и остальные вещи тоже. Отдам их сержантам. Всё в крови.

– Мне так идти?! – я бросаю взгляд на топ, что остался на мне.

– Иди за мной.

Видя, что я мешкаю, он недовольно смотрит на меня.

– Ну же!

Прижимая к себе повязки, одновременно прикрываясь ими, я всё же иду за Армином. Мы выходим в коридор и идём в противоположном направлении от входа. Когда коридор заканчивается, мы упираемся в дверь, что была неотличима от стены. Открыв её, Армин пропускает меня, и закрывает дверь, окинув взглядом коридор. Он ловко и быстро поднимается по крутым ступеням, и я отстаю. Достигнув второго этажа, он останавливается возле двери, чтобы дождаться меня. Приложив палец к губам, Армин кивает в сторону других дверей.

Мы заходим в тёмное помещение, и, закрыв за нами входную дверь, Армин щёлкает выключателем. Когда тусклый свет освещает просторную комнату, то мне кажется, что я вернулась в квартиру Люси: та же открытая планировка, небольшая кухня, круглый стол и затёртые стулья, диван в центре комнаты. Но вместо бумажных обоев всюду были деревянные панели.

– Там спальня, – тихо заговорил Армин, указав пальцем на дверь, – и там же ванная комната. Она в твоём полном распоряжении, как и всё остальное. Сегодня здесь переночуешь. Можешь взять мою одежду.

– Армин…

Шепотом произношу я, но всё же не спорю с ним.

– Захватил твой рюкзак, – он бросает его у входа, – у меня ещё остались дела, но я постараюсь вернуться как можно быстрее.

Армин обводит взглядом комнату, словно видит её впервые, и выходит назад в коридор.

– Армин, – я обращаюсь к нему шепотом, – спасибо.

Он лишь странно морщится, и закрывает дверь.

Прижимая к себе повязки, я иду в спальню. Включив свет, моему взгляду предстаёт аскетичный интерьер: кровать, прикроватная тумба, большой платяной шкаф, и стул в углу, с надорванной тканью. Окно было закрыто прямоугольной тканевой шторой, что поднималась, если потянуть веревку сбоку.

В ванной комнате меня ждала ещё более устаревшая обстановка. Пол был выложен крошечными квадратиками плитки, такая же плитка была на стенах. Ванна была массивной, с закруглёнными краями, будто их закатали. Всё было таким – скруглённым, устаревшим, покрытым налётом, словно я перенеслась на несколько столетий назад.

Я долго вожусь с тем, чтобы смыть с себя всю кровь и отмыться после двух дневного похода через пустыню. Меня начинает клонить в сон, и я стараюсь привести себя как можно быстрее в порядок, но взгляд падает на пакеты с повязками, что кучей лежали прямо на полу, где я их и бросила. Тяжело вздохнув, я вскрываю первый пакет, и накладываю пропитанную заживляющим составом повязку, на рану над бедром.

Когда со всеми повязками покончено, я вспоминаю, что мой рюкзак остался у входа. Испустив тяжёлый вздох, я обматываюсь полотенцем и плетусь туда. Глаза на ходу закрываются, и тело плохо слушается, а сам рюкзак кажется неимоверно тяжёлым. С трудом отыскав запасное бельё, я извлекаю его и натягиваю прямо на влажное тело. В рюкзаке кроме белья ничего не было, поэтому, я открываю шкаф, и долго рассматриваю содержимое, пытаясь вспомнить, что же я здесь ищу. Вспомнив, что мне нужно и найдя, наконец-то, футболку, я иду к заветной кровати.