Брови Костыля медленно приподнялись. Он взял стакан с янтарным виски, не отпивая, покрутил.

– Один? Всех?

– Ага. Даже мастера спорта его легли как подкошенные. Лично проверял. Там не просто драка была, там будто трактор по ним проехал. – Муха почесал затылок. – Завтра утром съезжу, разузнаю. Да и вообще, с татарином надо что-то решать, Костя. Он борзеет. Уже третья жалоба за месяц. Пальцы гнёт, как будто ему всё по жизни должны.

Костыль поставил стакан, не сделав ни глотка.

– А я тебе сразу говорил. Он как змея, холодный и скользкий. Если б не тот старый смотрящий, что за него ручался, он бы уже в Амуре килькой подкармливался. – Он подошёл к окну. – Ладно. Посмотри, что за «терминатор» у нас появился. Но если татарин пойдёт в разнос – кончим. Без базара. Мне воры без тормозов не нужны.

Следующее утро началось с визита Мухи в ресторан при гостинице. Он узнал всё: и про драку, и про Фёдора. Правда, о том, как сам вмазал татарину, предпочёл умолчать.

– Думаешь, отпустит пацана? – спросил Костыль, когда Павел вернулся и отчитался.

– Да ни за что. Он его на выходе с соревнований брать будет. Поэтому вечером сам поеду в зал, проконтролирую.

– Молодец, что соображаешь. – Костыль щурился, словно прикидывал мысленно чью-то судьбу. – Обещал тренеру месяц – будет месяц. Татарин ослушается – в расход. Сразу. Пока гнида не выросла в осу.

– Принял, – коротко бросил Муха.

Вечером в институтском спортзале негде было яблоку упасть. Запах пота, фанатского перегара и дешёвой парфюмерии бил в нос. Муха вошёл незаметно, сел на трибуну повыше. Его люди растеклись по залу, не подавая виду.

Татарин вошёл с понтом. Окружение крепкое, лица злые. Устроились у самого ринга. Татарин нервно вертел головой, будто кого-то искал.

На ринг вышла команда Фёдора. Два мента в форме, с автоматами. Тренер явно что-то заподозрил и решил не рисковать.

– Сообразил. Молодец, – шепнул себе под нос Муха, наблюдая за действиями татарина. Тот попытался подойти – мент встал перед ним стеной. Татарин развернулся, осел на месте.

Муха тихо хмыкнул и стал ждать.

Команда Фёдора проиграла первый бой, затем взяла два выигрыша. Остался решающий. На ринг вышел Фёдор. Высокий, сдержанный. Без мышц-бутафории, но телосложение – как у статуи античного воина. Противник – типичный подставной. Слишком взрослый для школьника. Очевидно, команда из Благовещенска решила "подкрутить".

Бой начался.

Фёдор не просто уворачивался. Он предугадывал удары. Двигался, как будто танцевал с ветром. Ни одного пропущенного. Второй раунд – то же самое. Татарина в зале уже не было. Муха понял: будут брать на выходе. Нахрапом. В зале с автоматами не рискнули, а вот у машины – запросто.

– Федор! – крикнул тренер.

И тогда началось.

Один удар в солнечное сплетение, второй – в челюсть. Противник завис в воздухе, как марионетка с перерезанными нитками, и рухнул. Без движения. Муха приподнялся. Гул зала затих. Шум ушёл, как будто весь зал на секунду перестал дышать.

Победа. Трибуны рвали глотки. Муха наблюдал за Фёдором, вглядываясь в лицо. Молодой. Умный взгляд. Спокойствие – как у ветерана спецназа.

– Везёт же тренеру, – подумал Муха.

– Готовят ловушку, – доложил один из бойцов Мухина. – У выхода три джипа. Окружили мента с автоматом. Татарин ждёт. «Школьнику» не уйти.

– Сделаем спектакль, – усмехнулся Муха. – Найди тренера, объясни всё. Пусть «школьник» передаст свою одежду моему человеку.

Через десять минут один из людей Мухи в спортивном костюме, бейсболке и с автоматом вышел из здания в сопровождении двух милиционеров. Всё как по учебнику. Татарин клюнул. Его бойцы подбежали, наставили стволы.