Женщина, лишившись столь удобного места, где она могла спокойно сплетничать со своей новоприобретенной подругой, вынуждена была переместиться к Игорю. Это обстоятельство в какой-то степени расстраивало обоих, поэтому сначала они сидели молча, разглядывая пейзажи за стеклом. Но такова уж природа некоторых представительниц прекрасного пола, что в тишине они не могут продержаться дольше пары минут. К сожалению, соседка оказалась именно из той категории женщин. Представившись Валентиной, она начала свой разговор с обсуждения поездки, жалуясь на плохое обслуживание, душные вагоны и дорогую еду. Потом ей показалось этого мало, и она принялась расспрашивать Игоря про всякую белиберду: где тот родился, где жил, куда едет и зачем. В общем, мучила его, как могла. Наконец, она спохватилась, что ей нужно позвонить и не без труда (и к сожалению, не без помощи со стороны Игоря), забравшись на свою полку, стала стрекотать, теперь уже по телефону.

Игорь наконец остался один. Петрович спал, соседская семья занималась каждый своим делом: муж читал газету, жена разгадывала сканворд, а их ребенок, свесив ноги с верхней полки играл с пластмассовым самолетиком. Когда-то в детстве у Игоря был примерно такой же самолетик, только в несколько раз меньше и выполненный из металла. Он уронил его в ручей с моста.

Заняться было нечем. Конечно, можно было поваляться на полке, но для этого требовалось разложить ее, а ему этот процесс представлялся сейчас слишком сложным и трудоемким. Поэтому Игорь не нашел ничего лучше, как пройтись и прогуляться по составу. Может, попадется что-нибудь интересное?

Разузнав у соседей, в какой стороне находится вагон-ресторан, Игорь развернулся и пошел прямо в противоположную сторону.

Со всех сторон его окружали различные препятствия: вытянутые ноги и руки, свисающие в проходах, завалы из сумок, встречные пассажиры, бегающие в туалет и в тамбур покурить. Чтобы ощутить всю прелесть такой прогулки, стоило прибавить к этому качку, а иногда и вовсе резкие толчки, время от времени сотрясавшие состав.

Лично же Игорю удалось поймать ритм поезда, поэтому многочисленные сотрясения не очень сильно отражались на его проходимости. А вот остальные к радости окружающих, бывало, и заваливались, а то и вовсе падали. Один раз, миновав три вагона, он увидел следующую картину: особенно сильно качнуло, в результате чего молодой человек, несший на вытянутых руках глубокую тарелку с поднимающимся над ее поверхностью дымком, повалился. Горячее содержимое, оказавшееся завариваемой лапшой, приземлилось на оголенную ногу мужчины в шортах, сидевшего в боковушке у окна. И мало того, что ногу обдало кипятком, так еще лапша, словно стая извивающихся плотоядных червей, шлепнулась на стопу в шлепанце. Мужчина, коротко и емко подытожив случившееся, рефлекторно дернул ногой, отчего лапша, повинуясь законам физики, отлетела в сторону и попала прямо в лицо своему «хозяину» который после падения успел поднять голову, желая поинтересоваться судьбой обеда. Его реакция оказалась вполне ожидаемой: бедняга схватился за физиономию и, сбросив обжигающее яство, громко заматерился. Вагон наполнился отборной бранью, и большая часть пассажиров, подогреваемая интересом, метнулась сюда. Игорь так и застыл в проходе, наблюдая за разворачивающейся картиной.

Спутница мужчины, в мгновение ока достав какой-то крем, быстро натирала аккуратными движениями покрасневшую кожу. Пострадавший уже перестал причитать и стойко терпел боль, закусив губу. Виновник произошедшего держался руками за лицо, натужно растягивая одну емкую непечатную фразу. Кто-то усадил его и пытался помочь, но тот не спешил убирать руки от лица. Когда же в конце концов удалось отдернуть их, Игорь не удержался и улыбнулся. Конечно, грех смеяться в таких случаях, но картина, открывшаяся перед ним, была оригинальной: лицо парня не сильно пострадало, лишь покраснела кожа, однако вместо одного пятна, обозначавшего место соприкосновения, лицо бедняги украсили чередовавшиеся красные полосы и полосы телесного цвета. Они извивались, словно змеи, образуя замысловатый рисунок. Ему быстро промыли лицо водой, а женщина, еще недавно натиравшая раненую спутнику ногу, поделилась кремом.