– Зло пыталось войти в наши сердца через страх и сомнение. Но вера – наша броня, – продолжал он. – Я обещаю вам, что пока жив, я не позволю этому злу овладеть нашим селом.

Он поднял руки к небу, и зал ответил тихим эхом.

– Мы будем молиться и бороться. Не силой оружия, а силой духа. Сила добра сильнее любого мрака.

Михаил опустился на колени, и люди последовали его примеру. Возникла тишина, наполненная молитвой и единством.

После службы многие остались, чтобы поделиться страхами и надеждами. Михаил слушал каждого, давая слова утешения.

– Мы не одни, – говорил он, – свет побеждает тьму, если мы держимся вместе.

В ту ночь, когда село погружалось в покой, Михаил смотрел в окно церкви и молился о защите для каждого из них.

В глубине души он знал: это только начало борьбы.

Село погрузилось в необычную атмосферу. Сначала маленькие странности – на рассвете в окнах некоторых домов появлялись яркие огни, похожие на пламя, но без жара. Люди, просыпаясь, видели на дворах следы, словно оставленные когтями, но никто не мог объяснить их происхождение.

В лесу неподалёку, где раньше было тихо и спокойно, начали появляться странные фигуры, похожие на тени, которые двигались сами по себе, словно наблюдая за каждым шагом.

Некоторые жители рассказывали, что видели, как ночью над селом летали огненные шары, которые не сгорали, а медленно плыли по небу, освещая землю зловещим светом.

В школе на уроках Андрей замечал, что у некоторых учеников глаза на мгновения становились необычно яркими, почти гипнотическими. Владислав же всё чаще исчезал на переменах, а потом возвращался с загадочной улыбкой и говорил мало, но так, чтобы за каждым словом чувствовалась скрытая угроза.

В одной из домов старшая женщина, Мария, проснулась от странного сна: к ней приходил образ, покрытый тенями, и говорил на непонятном языке. Она увидела знак – пентаграмму, выжженную на земле недалеко от кладбища.

Утром Мария поспешила к Михаилу.

– Отец, – сказала она, – это не просто знаки. Это предупреждение. Зло здесь не просто играет – оно наступает.

Михаил вновь поднялся на молитву, но на этот раз в его голосе слышалась тревога и осознание, что борьба предстоит не на шутку.

Ночь опустилась на село, тишина стояла гнетущая. Лишь редкие шаги по мокрой земле, да глухой вой собаки вдалеке напоминали, что село ещё живо.

Андрей стоял у окна, глядя на кладбище, чьи очертания едва просматривались за редкими деревьями. Сердце билось быстро, но уверенно.

Он надел тёплую куртку, бросил взгляд на спящего отца Михаила в соседней комнате, и тихо вышел.

Кладбище встретило его холодом и мёртвой тишиной. Звёзды были скрыты, а луна спряталась за тучами. Воздух был тяжёлым, будто пропитанным пеплом.

Шаг за шагом он приближался к древней могиле, той самой, о которой ему когда-то рассказывал Михаил. Её покрывал мох, а крест был надломлен, словно сломленный временем или чем-то иным.

И вдруг – порыв ветра, как дыхание, прошёл по кладбищу. Земля вокруг могилы начала слегка дрожать.

– Покажись… если ты есть, – прошептал Андрей.

Тишина. И снова – лёгкое дрожание. Из глубины могилы, еле заметно, забрезжил свет – багровый, будто огненный.

И тогда он увидел: в воздухе над могилой начал открываться узкий вертикальный разлом. Прямо в воздухе. Пространство словно разошлось – и за ним была тьма, колышущаяся, как жидкий дым.

Из портала вышла тень – не чёткая, но явно не человеческая. Существо с крыльями, но крылья были из пепла, с краями, будто обугленными.

Андрей отшатнулся, сердце замерло.

Существо посмотрело на него. Его голос был шепчущим и ужасным: