Провиант на Пасху я получил. Муки, яиц и масла купил, так что даже куличами угощу. И водочки ради приезда Ядвиги достану. Я сам чуть было не запьянствовал со скуки, да теперь за ум взялся.

М.А. живет. Теперь он у нас герой дня. Новый комполк – настоящий держиморда и восстановил против себя сразу всех. М.А. на одной вечеринке наговорил ему много остроумных, «горьких» слов. Просто шикарно.

Шишурины, Ларионовы26, Петуховы, Бабаре27 и К° спрашивают о Ядвиге.

Пошлю ей записочку от Рубахи28 к какому-то особисту, через которого можно дешево достать табак и прочее из Персии. Если захочет, – сходит.

Домой еще не писал ни разу. Думаю, завтра написать.

Сегодня получил письмо Ядвиги от Майорыча29. Неудачная у нее поездка. Мы с М.А. думали, что ей денег на дорогу не хватит, так как Юферов сказал, что повышен тариф за проезд, но, оказывается, хватило. И она, кажется, даже с Солнцевым30 ехала на пароходе и в каюте. Так что можно теперь быть спокойным.

Сейчас написал, наконец, маме – завтра пошлю.

Купил Ядвиге сегодня ковер – хотел вроде свадебного подарка сделать. Ковер хороший, красивый, пошире немного палатки, что она взяла. Просил кардаш с гор 700 миллионов, но уступил за 500. Дешево чрезвычайно. Но у меня-то монеты нет, а случайно подвернулся М.А. и предложил мне взаймы. Я взять-то взял – больно соблазнительно, а теперь жалею, – выйдет вроде что-то вроде родственного снисхождения – посторонним теперь денег взаймы не дают.

Ну да постараюсь отдать поскорей, ничего. Думаю, послать с первым попутчиком.

Что-то никто не отправляется больше в Ленкорань, – видно, прижились здесь и утешаются, – поэтому не могу Ядвиге сейчас ничего послать.

Она здесь еще забыла горшочек Елены Павловны.

У нас уже тепло – распускаются деревья, и Кусары принимают приличный вид. В лагерь мы, вероятно, не поедем, а останемся здесь, правда, тоже в палатках, но в непосредственном соседстве с казармами.

Письмо Ядвиги с маминым передал мне М.А. Маме завтра, вероятно, вышлю удостоверение, хотя, говорят, что семейный паек скоро похерят. Казначей привез нам новые ставки, но, понятно, денег не привез. За апрель я должен буду получить, кажется, около 800 миллионов, так что с долгами сумею расплатиться, а потом еще получу добавочные за март.

Мы сейчас уж несколько дней как парадируем, бездельничаем, спортивничаем. Завтра тоже. М.А. прививает нам различные заразы и свирепо играет в футбол.

Днем солнце жарит, так что леностью всего разбивает; вечером хорошо – прохлада. У меня комнатка – с ожидающим Ядвигу ковром на тахте – совсем старо-холостяцкая. Даже две-три фривольных открыточки. Это, чтобы выдержать стиль.

Молоко пью дома, обедаю у Шишуриных, чай пью у приятелей. Еще что человеку нужно? Не жисть, а масленица.

Сегодня едет Варвара Павловна. Пошлю с ней горшочек, часы и плитку шоколада, которую достал случайно. Ковер не советуют посылать, да и В.П. не берет.

Маме удостоверение я давно послал, живу отлично, денег хватает и на долги, и на жизнь. В лагери мы не едем, а остаемся здесь.

Весна у нас замечательная – лучше ленкоранской, так как красивее само расположение селения, много певчих птиц, чего в Ленкорани нет.

Новостей почти нет – так, утки пускают.

Шишурин на днях уезжает в Тифлис в артиллерийские лагеря, где будет весь лагерный сезон. Наталья Федоровна едет в Ганжу с Татьяной.

Я почти ничего не делаю, так как от моей роты почти ничего не осталось – всех разогнал по разным работам.

В Киев Ядвиге не нужно ехать. И денег не хватит, да и по отношению к М.А., мне кажется, было бы неловко все время бросать его. А мама отлично приедет сама.