Но, даже если бы Магнум захотел покинуть меня, я смогла бы его отпустить. Потому что моя любовь – это про него, а не про меня саму. Моя любовь будет расцветать от его счастья, даже если он окажется далеко. Но сейчас он здесь.

Магнум закрыл загон, вытер со лба пот и снова мне помахал, ворча на «ангасовых кур, которые чуть не выклевали мне глаза».

Я же смотрела, смотрела и всё не могла насмотреться.

Это знание не выбило почву из-под ног, не заставило меня скатиться с крыши. Нет, оно, наоборот, привязало меня к земле, заставило осознать себя и открыть в себе те грани, к которым я раньше боялась приглядываться.

Я бы выжила без Магнума. Но я не хотела этого. Он делал мою жизнь лучше, и я надеялась, что смогу ответить ему тем же.

Медленно спускаясь с крыши, я почувствовала удивление.

Любовь ещё меньше года назад казалась чем-то далёким, эфемерным. Но теперь она разгорелась внутри меня так естественно, будто бы всё время пряталась там. Так оно и было, вдруг пришло осознание. Каждый раз, когда я слышала смех Магнума или видела его улыбку, именно любовь согревала меня изнутри. Каждый раз, когда его настигала печаль или ему было больно, именно любовь обжигала меня мукой и яростным желанием помочь, уберечь. Она скрывалась в мелочах, росла медленно и крепла, а теперь из маленького ростка наконец расцвёл бутон, который я намеревалась всеми силами защищать от любых напастей. Я буду теплить его, взращивать и превращу в нечто невероятное и сильное, в вековое древо, в то, что будет достойно Магнума.

– Ты комфортно чувствуешь себя на высоте, – усмехнулся он через плечо, пока я следовала за ним в дом, всё же немного оглушённая недавним открытием. – Может ты не фокса, а оборотень-горная-коза? – смешинки в его глазах засверкали, словно драгоценные камни. В доме пахло свежим супом и яблочным вареньем. В доме пахло Магнумом, уютом и любовью.

– Тогда ты оборотень-гроза-бедных-кур, – ответила я на его улыбку. На что он поморщился, но смех не покинул его глаз.

Мы сели за стол, и Магнум принялся разливать густой суп с распаренными кусочками зайца. Любовь – прекрасное, невообразимое чувство, но желудок она наполнить не может, поэтому мой живот заурчал, требуя еды. Я подавила смешок, а Магнум вопросительно на меня взглянул.

– Ничего, – покачала я головой, дуя на ложку, от которой исходил ароматный пар. Совершенно обычный день, в которой я осознала, что люблю Магнума Канема всем своим сердцем. – Совершенно ничего.

После обеда я перемыла посуду, а Магнум вернулся к работе над зельем, сообщив, что вечером отправится на рыбалку. Мне же нужно сходить к Дуа-Фрис и доплести наконец браслет. И заодно как следует подумать над своими чувствами.

Взглянув в сосредоточенное над бумагами лицо Магнума, я улыбнулась сама себе и отправилась в путь.

– Будешь обедать? – просияла Дуа-Фрис, как только открыла дверь, и удивлённо на меня взглянула, когда я отрицательно махнула головой.

– Магнум хорошо готовит, – пробормотала я, усаживаясь за стол, где мы обычно занимались рукоделием. Кончики моих ушей покраснели под волосами.

– Неожиданно, – ухмыльнулась Дуа-Фрис. – Расскажешь, что у вас с ним за история?

– Он очень мне помог, без него я была бы мертва не единожды, – вздохнула я. Магнум был так добр, и это лишь укрепило мои чувства. Как я могла не полюбить его? Эти нахмуренные брови, это ворчание, то, как он никогда не стеснялся своей сущности и гордо бросал её в лицо всем окружающим. То, как несмотря на порой злой язык, он был обходителен, спрашивал разрешения коснуться и старался не пугать вне занятий по обращению. В нём так много прекрасных качеств, но самое главное, все они хорошие или не очень, делали его собой. Тем, кого я полюбила. Тем, кого я люблю. И если в будущем что-то в нём изменится, я готова узнать и принять эти новые стороны и полюбить их тоже.