Ксавье-Дункан, уже немолодой фокс ближе к семидесяти годам, приветливо помахал собравшимся своей старой кожаной шляпой. Его густая снежно-белая борода, как всегда, выглядела опрятной.

– Бабушка, я хочу сладостей, – прошептала Верида-Фол, дёргая Тиа-Лил за рукав. – У него должны быть засахаренные лепестки роз.

– А ты хочешь сладостей? – дразняще улыбнулась я Магнуму, припоминая его любовь к яблочному пирогу. Может мне всё-таки удастся его приготовить, не без помощи Дуа-Фрис, конечно.

– Я хочу кур, – оскалился Магнум и щёлкнул зубами прямо перед моим лицом. От его широкой улыбки я почувствовала слабость и поспешно отвернулась к торговцу. Предательские уши снова покраснели, а сердце в груди сладко дрогнуло.

Верида-Фол и Тиа-Лил набрали много круп. Магнум предложил помочь им всё это донести. Девочка оказалась в восторге от такого предложения и утянула бабушку в тень в ожидании, пока мы завершим покупки.

У торговца действительно оказалось несколько молодых курочек и даже петух. Фокс, для которого он их привёз, передумал покупать, поэтому они достались нам. Я смотрела на птиц с опаской, а они с подозрением глядели на меня своими жуткими глазами. Магнум расплатился, отмахнувшись от моих попыток достать кошель. Мы также взяли крупы и рыболовные снасти. Я набрала бумаги и письменных принадлежностей. Казалось, у Ксавье-Дункана есть всё, что нам необходимо. Может, это тоже магия фоксов? Или просто чутьё торговца? В итоге мы нагрузились и оставили кур в стороне под присмотром Дуа-Фрис, которая кидала в нашу сторону насмешливые взгляды. Как раз сегодня у нас назначена встреча, и я приготовилась к куче вопросов.

В благодарность за помощь Тиа-Лил выдала нам банку яблочного варенья и молоко от своей козы. Пришлось сделать два круга, чтобы отнести всё к хижине.

Закончив разбирать покупки, мы начали обустраивать место для кур. Магнум переносил сохранившийся забор, чтобы сделать для птиц загон, я же разогрела припасённую смолу на печи, взобралась на крышу сарая и принялась затирать дыры. Было нечто удивительное в том, чтобы наслаждаться такими простыми вещами.

Сидя на крыше, я на мгновение прикрыла глаза и подставила лицо солнцу, позволяя ему сделать мои веснушки ещё ярче. Ветер трепал волосы, выбившиеся из неряшливой косы. Почему-то в Лисьих землях чаще хотелось ходить с распущенными прядями, но для грязной работы их было лучше убрать.

Я решила, что поговорю со старейшиной после сегодняшнего костра. Фоксам пора попытаться изменить мнение о себе, хотя бы таким способом. Может быть, у меня не получится написать или издать этот сборник, но впервые за долгое время я искренне чем-то заинтересовалась. Мне захотелось что-то сделать для себя.

– Алу! Слезай, пора обедать! – раздался голос Магнума. Я перевела на него взгляд: он стоял около дома и махал мне рукой. Его с головы до ног заливал яркий солнечный свет, который вдруг пробрался в глубины моего сердца и осветил самые потаённые уголки. Пока улыбался Магнум, хотелось улыбнуться и мне. Хотелось, чтобы он вечно вот так звал меня на обед или слушал мои рассказы. Хотелось вечно слушать его разговоры, пряча улыбку наблюдать за его ворчанием, любоваться линией челюсти и манящей бархатной темнотой его глаз. Хотелось касаться, хотелось подойти ближе и забраться в глубину его груди, свернуться там и услышать драгоценное сердцебиение.

И в этот момент, глядя на то, как Магнум, ругаясь, выпускает купленных кур в законченный загон, я вдруг поняла, что все мои чувства – любовь. Многое о ней говорилось в книгах, о ней пели, о ней слагали легенды. Но для меня она была своя собственная: уютная и тёплая, безопасная и ласковая. Она клубилась во мне, согревала стылые из-за одиночества кости. Она заполнила те части моего сердца, о которых я не подозревала. Просто сидеть рядом и смотреть на него было бы достаточно. Достаточно, чтобы он оставался рядом, улыбался или грустил. Делал всё, что его душе угодно. Только он.