Сотворенная на голове прическа идеально подходила к Катиной внешности. Крупные заведенные локоны были подобраны сверху и, словно венок, обрамляли вытянутый овал лица с чуть запавшими щеками и прямым носом. Катя задумчиво рассматривала себя в зеркале.

– Лиза, а ты жалеешь о том, что не слушалась маму с папой? – тихонько спросила она.

– А как же, – Лиза села кровать и уставилась в покрытое инеем окно, – когда-то мы жили в Томске. Я как раз в колледж хотела поступать, на штукатура-маляра. Ну, пробыла я два курса, потом встретила молодого человека. Он из Москвы на практику приезжал. Красавец – джентльмен, Юрий покорил мое сердце. Цветы дарил, в кино водил, по вечерам на собственной машине катал. Потом предложил мне выйти за него замуж и перебраться в Москву. Как тут бедной провинциальной девочке удержаться! Напрасно родители мне говорили: «Закончи учебу! Никуда твоя Москва не денется!». Эх, если бы я послушалась, может, сейчас бы счастлива была! Я, вдобавок, и Марго «покорять столицу» уговорила. В общем, собрали мы вещички и укатили из дому за две тысячи километров. Я-то ожидала, что Юра привезет меня в большую уютную квартиру, и мы будем жить душа в душу – фиг вам! Очутилась в крохотной комнатушке в коммуналке. Марго пришлось снимать жилье в студенческом общежитии. Подавала документы в московский институт, но меня не приняли. Там таких студентов, приехавших за лучшей жизнью, как собак нерезаных. А жить как-то надо. Юриной стипендии на двоих не хватало. Родители не могли нам помогать. Папка наш, твой дедушка, работал бригадиром в лесхозе. Его завалило бревнами, перебило позвоночник в трех местах. Мамка оформила опеку над инвалидом и стала ухаживать за отцом. Я устроилась работать фасовщицей на склад. Сутками дома не бывала, на хозяйство времени не оставалось. Помню, прихожу однажды домой, а там незнакомая мне девица на кухне нашу посуду моет! И Юра говорит: «В холодильнике было пусто, и я попросил Иру приготовить нам ужин». Я покраснела от стыда, а девица противно хихикнула. С тех пор Юра ко мне охладел. Мы стали реже общаться. Зимой он разъезжал по конференциям и симпозиумам, а летом путешествовал с друзьями и с этой Ирой по России. У меня же работа забирала все силы. Лицо обвисло, волосы поредели, глаза впали – неудивительно, что спустя год мы с Юрой развелись. Тут неожиданно я узнала, что ношу под сердцем ребенка. Юра высадил меня у метро с чемоданом в руке, и я недолго думая, направилась в медицинскую клинику, благо кое-какие скопленные деньги у меня имелись. Ну, думаю, зачем мне сейчас ребенок? Ни дома, ни нормальной работы… Вот лет через десять рожу ещё. Да судьба наказала меня за мое легкомыслие. После аборта у меня развилось бесплодие. Спроси у своей мамы, она до сих пор помнит, как я ночами плакала на её коленях. Дай ей Бог здоровья за то, что приютила свою глупую младшую сестру! – Лиза широко перекрестилась. – Марго вытащила нас из нищеты. Работала, не покладая рук. Сначала стригла людей в салоне красоты «Лотос», потом собравшись с коллегами, выкупила его у хозяина, который считал бизнес невыгодным. Марго умная была. Она сумела превратить «Лотос» в один из самых знаменитых салонов в городе, а потом стала его полноправной хозяйкой. – Лиза уже не смотрела на Катю. Казалось, что её разум был не здесь, а в далеком прошлом, когда сестра Марго пригласила женщину работать парикмахером в свое заведение.

– Я благодарна ей за все, – прослезившись, прошептала Лиза, – таких родственников надо ещё поискать.

– Занятная история, – протянула Катя, не зная, что сказать. Получилось глупо. – Надеюсь, что со мной такого не случиться, ведь я не собираюсь уезжать из города или бросать учебу. Просто я хочу заниматься любимым делом – играть на сцене. И уверена, что достигну большого успеха.