– Ой… а как тогда? – удивилась Даша. – И почему?

– С моим прошлым покончено. Я больше не хочу о нем вспоминать. И там же, в прошлом, пусть останется тот дурацкий псевдоним. Хорошо?

– Ладно. А как же вас звать? Святослав?

– Да, или можно просто Слава. Так меня зовет мама. Правда, мы уже с ней давно не виделись, – музыкант вздохнул.

– Хорошо, Слава. Может, тогда перейдем на «ты»? – спросила Даша, окончательно набравшись смелости.

Музыкант улыбнулся, обнажив красивые белые зубы.

– Отлично. А я вас Дарья?

– Можно Даша.

– Очень приятно. Ну, за знакомство, Даша, – Слава поднял бокал с чаем, и они шутливо чокнулись. – А все-таки невежливо вот так врываться в частную жизнь, – заметил он назидательно. Как педагог, чей воспитанник нарушил дисциплину.

– Я понимаю, – согласилась девушка. – Просто… никогда не думала, что стану так делать. И тем более не знала, можно подойти, пообщаться или нет. А ты, между прочим, укокошил мой любимый фотоаппарат! Знаешь, сколько он стоит?

– Прости, пожалуйста, – сказал Слава. – Сколько?

– Canon EOS 5D Mark IV, который ты уничтожил, обошелся мне в 155 тысяч рублей плюс объектив 52 тысячи! Вот!

Слава ничего не ответил. Молча поставил бокал на стол. Поднялся и вышел, поскрипывая половицами, в другую комнату. Насколько Даша смогла догадаться, там была крошечная спаленка. Парень вернулся оттуда через пару минут, неся в руках пачку банкнот, примерно сантиметр толщиной, перетянутую банковской лентой. Положил на стол и пододвинул Даше.

– Вот, это тебе.

Девушка смутилась.

– Это… зачем? Там же… Боже!

– Возмещение материального вреда и морального тоже.

– Ты просто так отдаёшь мне полмиллиона рублей? Но это намного больше, чем…

– Бери, это уже не важно, – серьёзно, без улыбки, сказал Слава. – Мне они здесь всё равно ни к чему в таких количествах. Жизнь я веду теперь простую, а тебе деньги нужны. Ведь работы же нет, верно?

– Ну, я делаю разные проекты, – стушевалась девушка, отводя взгляд. Опустила его на деньги, а взять по-прежнему не решалась.

– Проекты – это хорошо, но ведь нестабильно, да? – улыбнулся хозяин дома.

Даша только кивнула в ответ.

– Если ты стесняешься, я могу сам. Вот, смотри, – Слава взял пачку, подошел к рюкзаку Даши, раскрыл его, отвернувшись демонстративно (мол, я не гляжу, что внутри) и положил деньги, закрыл «молнию».

– Спасибо, – окончательно растерявшись, сказала девушка. Такого поворота она не ожидала. Но вдруг одна мысль ей стукнула в мозг. – Только это не значит, что я за деньги стану с тобой тут развлекаться!

– Развле… чего?! – воскликнул Слава, распахнув глаза. – Да что ты! – он замахал на Дашу руками. – Конечно, нет! Мне ничего не нужно!

– Точно? – нарочито нахмурилась фотограф.

– За кого ты меня принимаешь?

– За музыканта, пьяницу и развратника, который славится своими выходками! – резко ответила Даша и прикусила язык. Ай, нехорошо! Так ведь и поссориться можно. Тогда хрупкий мостик взаимопонимания, построенный ими во время разговора, может рассыпаться, словно карточный.

– Да, не буду отрицать, бывало всякое, – тяжело вздохнул Слава. – Но ведь ты здесь не затем, чтобы я тебе исповедовался, верно?

– Да. С этим лучше к отцу Серафиму.

– Это священник местный? Помню его. Добрый человек. Всегда улыбается. Только я, знаешь, не религиозный. Даже не крещёный, – сказал парень. – Родители мной никогда не занимались, рос сам по себе. Ну, а потом вроде как неинтересно стало.

– Да? Зачем тогда крест носил? Я помню, в клипах у тебя болтался один. Большой, золотой, с драгоценными камнями.

– А, это… побрякушка, реквизит. Так, для пафоса.

– В том и заключалась вся твоя предыдущая жизнь, да? В пафосе и понтах, – сказала Даша.