– Уютно у вас здесь, – сказала фотограф, закончив осмотр комнаты.

– Спасибо, – ответил Слава.

– Не скучаете по своей элитной квартире?

– Нет, мне здесь очень нравится. Простите, а как вас зовут?

– Даша.

– Красивое имя. Редкое. Я прежде не слышал.

– Спасибо. Вообще-то полностью Дарья.

– Как сестра Нео из «Матрицы»? – пошутил Слава.

– Нет, как Дарья из Москвы, – ответила фотограф строго. Дала понять, что не любит, когда над ее именем подшучивают.

– Простите, – глухо отозвался Бриллиант.

– Ничего, – смилостивилась Даша. – У вас тоже имя редкое – Бриллиант. В «Святцах» такого нет, видимо?

– Ну что вы. Это сценический псевдоним. Вообще-то я Святослав.

– Дарья.

– Очень приятно, – сказал музыкант и широко улыбнулся.

В этот момент лицо его словно засветилось изнутри, и на душе у девушки потеплело. «Не такой уж он и плохой, каким его рисуют СМИ», – подумала, успокаиваясь.

11. Глава 11

Они сидели в комнате и пили чай из самовара, который после того, как вода в нем вскипела, ещё долго фырчал и потрескивал остывающим металлом. Да водичка из носика капала на маленькое блюдце, специально оставленное для этого.

Даше стало тепло и уютно. Она хорошенько согрелась, даже жарко стало. Стянула куртку спортивного костюма, оставшись в футболке. Выглядела она теперь по-домашнему, но почему-то хозяина дома совершенно не стеснялась, хотя прежде ни один мужчина не наблюдал её в таком виде. Больше того: хотя Даша и усиленно делала при общении с людьми вид, что она человек опытный, на самом деле была в интимном смысле невинной девушкой. Ни разу не встречалась ни с одним парнем, даже не целовалась.

Вообще таких, как она, принято называть домашними девочками. Отчасти Даша такой и была. Стеснительной, робкой, любила читать книжки и смотреть кино. Особенно всё, что касалось фотографирования. Но до конца школы не снимала людей или делала это издалека, чтобы те не замечали. Боялась подойти и попросить сфотографировать. Потому, когда поступила в МГУ на факультет искусств, твёрдо решила менять свой характер. Или же ей придётся ограничиться лишь теми снимками, которые можно сделать с помощью длиннофокусного, то есть с многократным оптическим приближением, объектива. А это не всегда возможно и порой совсем нехорошо.

Чтобы измениться, Даша принялась посещать разные общественные мероприятия. Снимала концерты, выставки, митинги даже. Старалась забраться в самую гущу событий, чтобы набраться смелости. Сначала было очень страшно. От любого косого взгляда или грубого слова расстраивалась, но ночам ревела в подушку. Но постепенно характер приобрёл нужную степень защиты. Чужие грубости перестали особенно волновать. И хотя по-прежнему могли расстроить, но уже не до слёз.

Сегодняшний случай, когда Слава разбил её фотоаппарат стоимостью больше ста тысяч рублей, которые она долго копила, стал исключением.

Но теперь Даша почему-то чувствовала себя уютно. Хотя рядом с ней сидел человек, обвиняемый в убийстве.

– Вы папарацци? Кто вас прислал? – спросил музыкант, когда они принялись пить ароматный чай с мятой.

– Нет, я фотограф. Вольный стрелок, – ответила Даша. – Меня никто не присылал. Просто я хочу получить работу в одном международном издательстве. Они предложили принести им какой-нибудь особенный проект. Я выбрала вас.

– Меня? – удивился музыкант. – С какой такой радости? Сижу тут, никого не трогаю, починяю примус, – усмехнулся он.

– Сама не знаю. Я решила, работодателю это будет интересно. Вы же так внезапно пропали с радаров, всем хочется знать, как теперь живет Бриллиант.

– Можно вас попросить?

– О чем?

– Не называйте меня больше так, пожалуйста, – сказал музыкант.