В тот момент, конечно, Даша так не думала. Просто ревела, утирая слёзы, для чего пришлось даже снять варежку. На таком морозе, уже поняла, если сразу не смахнуть влагу с лица, она превратится в ледяную корочку, об которую запросто можно поцарапаться. Вот и усердно убирала ее, не зная, как дальше быть. Вернее, возвращаться конечно. Что ей тут еще делать. «Но я провалила задание!» – эта мысль Дашу добила окончательно. Плюхнувшись на попу прямо в снег, она совсем расстроилась и разрыдалась в голос.
Слава некоторое время стоял и молча смотрел. Но потом вдруг наклонился, просунул одну руку девушке под колени, второй обхватил за талию. Поднял, как пушинку, да и потащил в свой дом. Фотограф была такая расстроенная и уставшая, что даже сопротивляться не стала. Больше того: положила ему голову на плечо, словно маленькое раненное животное, которое ничего не боится больше – сил у него не осталось. Можно теперь только довериться своему то ли спасителю, то ли похитителю.
Музыкант пронес Дашу все расстояние до своего дома. Не выпуская, раскрыл дверь, прошел через прихожую (тут ее называют сенями), а потом бережно усадил на табурет рядом с входной дверью, поставив ноги на небольшой половичок. Гостья откинулась на стену и закрыла глаза. «Будь что будет», – подумала. От усталости и пережитого расстройства на нее накатило безразличие. Не совсем полностью, конечно. «Если станет приставать, дам ему по наглой морде», – решила она. Понимая, впрочем, что силёнок-то не хватит, если что, совладать с таким парнем. Он, Слава, показался ей сначала тщедушным, а теперь, когда пронес столько и не запыхался даже, показал свою силу.
Пока Даша отдыхала, музыкант бережно стянул с нее валенки. Затем теплые шерстяные носки, после тонкие хлопчатобумажные носочки. Всё это было мокрое, пропитанное растаявшим снегом. Затем вдруг взял под мышки и заставил подняться. Девушка возмущенно раскрыла глаза в тот самый момент, когда молодые люди оказались напротив друг друга. Очень близко. Только смотреть на него пришлось снизу, – Слава был на полголовы выше. Их взгляды встретились. Фотограф изучала его зеркала души, он – ее. «А они у него красивые, – подумала. – С длинными пушистыми ресницами, выдают человека умного и доброго. Интересно, что он думает обо мне?»
Пауза продлилась несколько секунд. Они стояли и смотрели, словно заворожённые, а потом Слава, смущенно отведя взгляд, сказал:
– Снимите, пожалуйста, верхнюю одежду. Вам нужно переодеться, иначе простынете.
Отвернулся.
Первым желанием Даши, когда он сказал это всё, было возмутиться. Послать его подальше. Как так? Разбил ее любимый фотоаппарат, а теперь еще заставляет раздеваться перед ним?! Но тут же вспомнила, как вежливо Слава произнес свои слова. То был не приказ, а просьба. Причем на «вы», хотя при первой встрече он фотографу злобно «тыкал». «Ладно, посмотрим, что ты сделаешь дальше, Бриллиант!» – подумала Даша и стянула с себя полушубок, ватные штаны, свитер, оставшись в спортивных брюках и футболке. Всё было и здесь влажное: штанины промокли от снега до колен, футболка пропиталась потом.
Она стояла в одном нижнем белье, поёживаясь от прохлады, хотя в доме и было жарко натоплено, в печи весело потрескивали дрова, от нее исходил густой жар. Но все равно не по себе.
– Я… не могу… дальше раздеваться, – выговорила, смутившись, прямо как хозяин дома.
– Ох, – спохватившись, сказал он. – Простите! Я сейчас! – метнулся к шкафу, достал оттуда какие-то вещи, полотенце, положил все это рядом с девушкой на другой табурет, а сам выскочил в сени. Прозвучали шаги, закрылась дверь. «Элвис покинул здание», – улыбнулась Даша, вспомнив старую присказку. Ее придумали для поклонников короля рок-н-ролла, поскольку многие даже по окончании концертов не желали расходиться. Окружали здание со всех сторон и ждали, когда их кумир появится. Но выходил человек, произносил заклинание, и народ разочарованно разбредался.