– Могу я вас спросить? – сказала она.

– Конечно, сударыня.

Они шли некоторое время молча.

– Знаете, с вами не ощущаешь себя дворянкой и не ощущаешь, что я вас выше по положению. Вы какой-то другой, это чувствуется.

– Возможно, знаете что? Вот я нахожусь в обществе, в котором живу, и с представителями, с которыми я приехала в это поместье. Так вот, у меня ощущение, что это дешёвки, которые одели не свои платья. А вы ходите в лохмотьях, условно говоря. У вас чувствуется внутренняя стать и порода.

– Это я думал вам сказать.

– В этих людях, с которыми я приехала сюда, нет породы, а у вас чувствуется порода.

– Как так? Диссонанс? Вы это хотите сказать?

– Именно это я и хотела сказать. Извините, у нас даже одинаковые мысли.

– Вам долго внушали, что крепостные холопы – люди ниже вас по рангу и по всему остальному. Но представьте себе ситуацию, если бы хотя бы часть из них получала такое же образование как Вы и отношение к себе как к Вам – это были бы другие люди.

– Я думала об этом, и я с вами согласна.

После этого они молча шли по заснеженной дороге – это был парк, который примыкал к конюшне. Обойдя круг, они подходили к конюшне. Подойдя к опушке, Татьяна повернулась и сказала:

– Сейчас мы выйдем на открытую местность, нас будет видно из окна.

– Я понимаю, – ответил Александр, – Идти отдельно, я понимаю.

Некоторое время они шли молча, но это молчание было красноречивым, и они рассказали друг о друге много интересного.

– Пожалуй, я шокирована в хорошем смысле слова.

– Вы шокированы тем, что простой крепостной может быть таким?

– Да, пожалуй. Вы знаете, среди молодых девушек обсуждаются всякие темы. Мы говорим на разные темы, и, конечно, имеют место романы – романы с крепостными.

– Да, именно это хотел сказать. Потому что они рядом находятся. Они доступны.

– Да, я именно это и хотела сказать. Но не все девушки, конечно же. Знаете, эти женские разговоры… там была моя знакомая, знакомая ещё и так далее, и говорят так, как будто это действительно имеет место быть, как будто это реальная история.

Ну и всякие слухи, конечно же. Такие истории бывают, горячат кровь, скажем так, и возбуждают женское молодое воображение.

– Да, понимаю вас. И что?

– Я хотела сказать, что всегда казались такие истории, это как будто какие-то сказки или байки. Вот такое невозможно, или я не знаю, что…

А, встретив вас, я поняла, что такие истории могут быть. Хотя я думаю, что во всех историях, которые я слышала, там животные страсти, или инстинкты, или ещё что-то, там нет человеческой симпатии – там животные страсти.

– Я тоже так думаю.

– Я сегодня уезжаю. Прощайте!

– Прощайте, сударыня! – Александр поклонился.

– Всего доброго! – Татьяна сделала несколько шагов и повернулась.

– Прощайте! – повторил он.

– Вы точно не дворянин?

– Я вас уверяю, я не дворянин.

Татьяна улыбнулась, развернулась и пошла в сторону дома.

Жизнь шла своим обычным чередом. Татьяна уже забыла о тех интересных, полных приключений днях, которые прошли этой зимой. Наступала весна, а это означало новую жизнь, новые ощущения, новые эмоции. Как-то на общем фоне позабылись события нескольких месяцев назад. Неожиданно Иван сказал на одном из балов, что на следующий бал он не сможет прийти. Татьяна удивилась и спросила у него, в чём дело.

– Дело в том, что у меня срочные дела. Мне нужно отъехать на некоторое время, – ответил Иван.

Татьяна уже хорошо изучила Ивана и прекрасно понимала, что «отъехать по некоторым делам» – это означало одно: ему нужно было встретиться с его родным дядей, Дмитрием Петровичем Троекуровым. Письма, которые он писал с просьбой о выделении неких денежных сумм для покрытия своих векселей, просто не хватало. Одними письмами не отделаешься, поэтому требовалось личное присутствие и уговаривание старого дяди, чтобы тот дал денег.