Слова Сасан аяна взбудоражили двух царей, вышедших в путь. Байтак почему-то оглянулся назад. Сасан аян до сих пор стоял за стенами города как одинокий карагач среди пустынной местности. Встревоженная душа царя словно осиротела. Сасан своим видом показывал – вся надежда на тебя, я лишь могу посочувствовать. У Байтака не было другого выхода, как быть им защитой. Прямо сейчас он не верил, что сможет стать им защитником. Видимо, слухи о Зулкарнайне подавили в нем веру. В таких случаях в душу Байтака забиралась ничтожная искра собственного достоинства, которая за несколько дней разгоралась в необузданную напористость. Байтак вспомнил, как он множество раз переживал подобное состояние. Подобно разгоряченным коням, не отстающим друг от друга, раскрывающим дыхание навстречу мягкому свежему ветру, и Байтак, и Спитамен почувствовали, как в них разгоралась вера и целеустремленность. Чем дальше они ехали, тем больше менялась местность вокруг. Заросшая бурьяном, каменисто-песчаная земля постепенно сменялась сочными травами. Теперь путники шли словно по поверхности старого прохудившегося войлока. Впереди лежали две покатые дороги. Издалека все это казалось зеленым ковром с нанесенными узорами коричневого цвета. Зной и духота поутихли, все вокруг было отчетливо видно. Подернутая дымкой степь осталась позади, да и оба царя, вступив в край с ясным, прозрачным воздухом, избавились от невеселых мыслей. С наступлением ясности ума стало больше вопросов. Ответы на них были беспорядочными. Оба не были готовы к каким-либо предположениям. Но у царей нет ни дня без хлопот. Будь это незначительное дело, важная проблема, а может… ничтожный вопрос подобно тому, когда кто-то отобрал у другого паршивого козленка, все равно, крики разозленных людей, причитания пострадавших отдавались эхом в ушах царя и морочили ему голову. Вот и сейчас Благородный Байтак и храбрый царь Спитамен из-за Искандера Двурогого не могли переключиться на другую мысль, борясь с внутренними сомнениями. Временами переходили в бессильное состояние, понемногу набирались решительности, готовые встретить возможного врага. Но надежды было мало, а сомнений – гораздо больше.

Быстро передвигавшиеся путники перевалили через две возвышенности и неожиданно встретили множество идущих вереницей людей.

– Белдагун! Скачи! Узнай, что случилось. – Царь кангюев спешился и направился к небольшой роще. Все последовали за царем. Байтак вытер руки травой, подошел к Спитамену.

– Под укрытием этого выступа расположена ставка рода Баркаим. Земледельцы. Эти люди правильно используют плодородные земли среди этих ложбин. У них есть и скот, и зерно. Они и без сборщиков налогов исправно и вовремя выплачивают положенные налоги в казну. Единый, сплоченный народ… Что же произошло?

Прискакавший рысью Белдагун соскочил с лошади. Подошел к царям и присел на одно колено. Прижав камчу к груди, доложил.

– Звездочет скончался, повелитель!

– Разве умерших не несут на кладбище? Зачем несут на вершину холма?

– Все из-за наказа звездочета похоронить его на вершине холма, с которого он всю жизнь наблюдал за голубым небом… Вас ждут, уже подготовили ночлег.

– Вот оно что… царь-богатырь, придется ненадолго остановиться. Вон и до тебя вестник добрался. Говорит, что дом готов к приему гостей. Наши же люди, какая разница, где ночевать?

– Конечно, наставник. Принесем соболезнование скорбящим. Пусть дух звездочета поднимется ввысь к небу. Пусть покоится с миром.

Цари сели на коней и мигом догнали траурную процессию. Склоны зеленого холма были ровными, покрыты травой. С каждым подъемом на пути встречался обожженный солнцем сыпучий галечник. Люди шли по тропе, по которой Звездочет ходил все свою жизнь.