Я оглянулась в сторону леса. Среди длинных черных стволов мелькнула белая шкура крупного даже для своего племени волкодлака. Тварь с тропы. Один из оживших кошмаров с пожухлых страниц справочника фауны нашего мира. Зверь, спасший меня, но навсегда изменивший жизнь босой девушки, оказавшейся не в том месте ни в то время.

Вопросы деревенские проигнорировали. 

- Ступай девка, и не гневи старосту! Нечего на парней наговаривать! А то не жить вам тут с отцом больше. Выгонит, как пить дать! – бабка Фрося больно тыкнула меня в бок, оставляя очередной синяк. 

Спорить с тёмными, как справедливо заметила, Анишка, не хотелось.

- Пусть гонит. Мы и сами тут не останемся! – огрызнулась я, разворачиваясь прочь. 

- Сколько тропке не вейся, все равно конец будет! – бросил староста и смачно сплюнул на землю.

Горло душили спазмы невыплаканных слёз. Только не на глазах этих людей… только не на их глазах… Шла чуть не плача, прихрамывая. В спину мне неслись проклятия о вечном Забвении за враньё, но перед внутренним взором  стоял белый волк с ледяными глазами, чёрным носом и золотыми когтями на большой лапе. 

Осторожно брела по уже ровной дороге, но ступни нещадно болели. Наколотые и отбитые, пока спасалась бегством. Только когда оказалась у околицы, поняла, что произошло. Он же чуть было не…

Утробный, давно скрываемый всхлип вырвался наружу. Я обессиленно осела на ослабевших коленях, так и не открыв ворота. Уткнулась лбом в согнутые колени. Как Ренур вообще решился на подобное? Неужели настолько вскружила голову молодая кровь? Да, ребята не отличались большим умом, но побаивались моего отца. Он отличался от местных, но в целом к нему относились лучше, чем ко мне с рыжей огненной шевелюрой. 

Сколько так просидела – не знаю. Но благодарила судьбу, что дом наш стоял на отшибе, и процессия с раненным «Ренурчиком» прошла окольными тропами, мимо меня. В сторону дома Анишки старалась вообще не смотреть. И чем дольше я сидела, оплакивая солеными слезами последние остатки справедливости в Новом Перепутье, тем больше понимала – нужно отсюда бежать.

Сегодня они меня чуть не снасильничали, и если бы не волк… Горло сжало спазмом. Я заставила себя расслабиться.

До чего еще может дойти?

Отец пришел на закате и застал меня как и было. В синяках, ссадинах и с израненными ногами под нашими воротами. 

- Доченька? Что стряслось… кто… это сделал? – грозные черные брови Сэнса свелись на переносице. Он любил меня больше всего в жизни и не раз это доказывал. 

- Ренур с дружками… - голос был слабым и подрагивал. 

Грозный высокий мужчина сильно сжал челюсти, и с размаху всадил топор в рыхлое бревно, служившее порой заменой уличной скамейки или вовсе выполняющего функцию колоды. 

- Он принудил тебя?.. – на отца было страшно смотреть. Сейчас в черноволосом мужчине проявлялись какие-то звериные черты. Те, которых я никогда в нем и не видела. 

- Нет. Попытался… меня спас…волкодлак, пап. И самое обидное, деревенские считают, что я вру. Потому что не видели его. Хотя он стоял ко мне так же близко как я вижу сейчас тебя! 

- Подожди, а ты как его увидела? Волкодлаки – твари Троп, их так просто не рассмотреть. Только если… Где твоя линза, Виталина? – он сузил глаза, ища на моем лице ответ на вопрос. Я устала встала и упрямо вздернула подбородок.

- Не знаю где. Потерялась. Пока они меня держали. 

Большие ладони сграбастали мои худенькие плечи в медвежьи объятия. 

- Девочка моя. Не пугай меня так, - грудь отца вибрировала от мощного голоса. – Я уже подумал, что придется убить паршивца. 

- Потом пришел староста, и обвинил меня во вранье, - всхлипнула. – Давай уедем отсюда, пап? Я больше не могу тут… среди этих…