Совсем ненормальный. Как только королю в голову пришло, что Ллойду можно поручать хоть какое-то мало-мальски важное дело? Тем более, заботу о другом человеке! Да он и на хомяка в банке орать начнет!

Я притихла, решив не спорить.

- Хорошо, - проговорила я, разглядывая вышитый узор на подоле. – Обещаю вас слушаться, и все остальное, что вы там говорили. А вы обещайте, что не будете на меня огрызаться при каждом удобном случае.

Я украдкой посмотрела, как он садится в кресло и принимает задумчивый вид.

- Бал через два дня, - внезапно сказал он. – Завтра с Доротеей отправляйтесь в магазины, чтобы быть полностью готовыми. Не хочу в день бала носиться по лавкам и искать какие-нибудь шпильки, без которых вам не обойтись.

- А вы с нами не пойдете? – уточнила я. – Как опекун и все такое.

Он ухмыльнулся, а глаза его потеплели.

- Я буду занят в академии, - ответил он, - А вы сами справитесь. Экипаж дам, Доротея присмотрит за тобой. Шофер отвезет на главную торговую улицу города, там дальше разберетесь.

Ура, мы едем по магазинам! Никогда там не была, но девочки в пансионате шептались, что в них можно купить все самое модное и узнать свежие городские сплетни.

- Спасибо! – искренне сказала я, почти щурясь от удовольствия. – Вы чудесный опекун, правда!

Ллойд кивнул, не сводя с меня изучающего взгляда. Немного помолчав, он произнес:

- Платье красивое. Но попрошу Клотильду кое-что доработать.

Еще одна хорошая новость! Что это с ним произошло, раз он так быстро смягчился? Неужели всего-то надо было пообещать его слушаться?

- Спасибо, - еще раз сказала я. – Тогда пойду спать, если вы не против.

Он махнул рукой, давая понять, что не возражает.

Уже на пороге своей комнаты, я спохватилась: а как платье расстегивать?

Пришлось вернуться. Ллойд уже был у себя в кабинете и что-то быстро писал на бумаге. Увидев меня, он недовольно буркнул:

- Что еще?

- Расстегните платье, пожалуйста, - попросила я, - мне не дотянуться. А будить Доротею только ради этого не хочется.

Он внезапно запрокинул голову, прикрыв глаза, сжал кулаки до побелевших костяшек и тихо простонал: «За что мне все это?»

Я даже испугалась, что ему плохо стало.

- Вам нехорошо? – мой голос прозвучал тревожно. – Позвать кого-нибудь?

Ллойд мотнул головой, встал, развернул меня за плечи спиной к себе и, чертыхаясь себе под нос, принялся расстегивать крючки. Случайно задел мою спину или мне показалось? Короткое прикосновение горячих пальцев заставило вздрогнуть от неожиданности.

- Спасибо большое, - смущенно пробормотала я и выбежала из кабинета, придерживая платье на груди.

На следующий день я проснулась рано, и отправилась тормошить сонную Доротею. Не терпелось поскорее выбраться в город. Монахиня охала и ахала, но собиралась шустро, словно и самой хотелось туда попасть.

Я натянула свое второе платье, которое привезла из пансионата: темно-синее, с вышивкой на груди в виде крохотных белых цветов. Ею я особо гордилось, потому что исколола себе все пальцы, пока сидела над пяльцами.

Доротея наотрез отказалась уезжать без завтрака.

- Самый важный прием пищи, - назидательно говорила она, таща меня за руку в столовую.

Пока мы поглощали утреннюю кашу, к нам зашел опекун. Поприветствовав нас, он оставил на столе мешочек с монетами и не удержался от напутственной речи:

- Доротея, я прошу вас проследить, чтобы все было хорошо. Шофер вас подождет. Постарайтесь нигде не задерживаться и к пяти вечера уже быть дома.

Мы с монахиней дружно закивали, Ллойд уже почти ушел, но вернулся, будто забыл что-то сказать:

- Да и еще. Если захотите перекусить, то очень прошу выбрать любое заведение, кроме главной кофейни. Туда вам нельзя.