Академия альфачей 3, или Всем приготовить пятки! Аркадия Ночка

1. Глава 1. Завтрак и мармелад

      На месте шеи пожеванного Жорой изваяния торчат острые осколки, а спереди, по-видимому, остался кусочек ректорского каменного подбородка. Мишаня задумчиво созерцает покусанную статую ‒ остатки былой роскоши ‒ и поглаживает собственный подбородок ‒ гладенький и целый. Молча стою рядом, всем видом изображая, что я тоже весьма прониклась печальностью момента.

‒ Нынче творящиеся вокруг события практически заставляют терять голову, ‒ наконец философски изрекает ректор Тунгусский и проводит пальцами по сгибу своей шеи.

Жора, закусывающий всем, чем можно и, теоретически, нельзя, но лично ему, по глубокому внутреннему убеждению, можно, исчез в слоистых пространствах так же быстро, как и появился. Никто из альф и пикнуть не успел. Хотя некоторые из студентов, занимавших в зале первый ряд, все же успели разглядеть прелесть внешнего вида камнежорного эллипса в непосредственной близи, а потому последующая демонстрация их скоростного сползания с кресел была особенно зрелищной. И винить их не за что. Жора ‒ будто чудовище, выбравшееся из самых кошмарных сновидений, которые только может породить воображение взрослого существа. Еще бы тут с головой под кресло не занырнуть.

С другой стороны, струсившим парнишкам в будущем нелегко придется. Они ведь по-прежнему остаются альфами и, по логике бытия, должны закусывать подобной опасностью на завтрак.

Меня обрадовало, что ректор отнесся к происшествию предельно спокойно. Мигом восстановил тишину и спровадил студентов по своим делам, объявив, что камнежорка ‒ проблема уже завтрашнего дня.

Понятия не имею, почему он так уверен, что Жора может не захотеть вновь войти в амплуа «проблемы», но все еще «сегодняшней».

‒ Думаете, он, в смысле эллипс, не проявит себя где-нибудь еще? ‒ задаю вопрос с максимальной осторожностью. Как ни крути, Жоржа в этот мир призвал профессор Ярый, но настоящую свободу ему даровала именно я.

В общем, волнуюсь, как бы мне этот «подвиг» не припомнили в отрицательном аспекте и резко не отняли те странно заработанные рейтинговые баллы, благодаря которым моя ракета стала чуть ближе к космическим пространствам успеха.

‒ Камнежорному эллипсу достаточно закусить чем-то каменным средних размеров, а затем завершить трапезу откусыванием кусочка шпиля академической башни. И тогда он утихомиривается на несколько часов, таясь где-то в промежуточных пространствах. Но это если судить по опыту последних дней, ‒ радостно поясняет мне Мишаня. ‒ А сегодня он уже отгрыз половину шпиля, слизал черепицу с крыши здания одного из общежитий и выдрал кусок хранилища вместе с дополнительным складским помещением, где в этом момент находился Хранитель.

‒ А что с Хранителем?

‒ К счастью, уцелел. ‒ Ректор усмехается с особым удовольствием. ‒ Медитировал в момент нападения, так что всего лишь свалился со стула и выпал на мягкий лужок, благополучно пропустив момент самого приема пищи.

Хранителю в последние дни удача не просто улыбается, а хохочет в голос прямо в ухо. Сначала Малява при поддержке Радика собирался его схарчить без всяких приправ, затем Жорик его тоже себе присмотрел в качестве легкого аперитива. Но дедок как-то выжил.

Опасливо смотрю на ректора, ожидая напоминания, что практически вся буйная фауна в пределах ближайших пару километров так или иначе связана со мной.

Слышу смешок и округляю глаза.

Кажется, Мишане весело. Этот рокерский ректор ‒ истинное воплощение позитива, отвечаю.

‒ Исходя из всего сказанного, он пока из своей норки не вылезет.

‒ Кто? Хранитель? ‒ переспрашиваю я, из-за волнения потеряв нить беседы.

‒ Камнежорный эллипс. ‒ Мишаня, улыбаясь, кладет громадную ручищу на мое плечо и дружески встряхивает меня. ‒ Полагаю, сегодня он уже насытился.

‒ А…

‒ И завтра он ‒ весь ваш.

‒ А?

‒ Первая пара завтра ‒ «взаимодействие и обуздание магического зверья». Так что ничего не мешает нам сразу перейти к практике. Нам ведь нужно как-то убрать монстра с территории академии. Вот вы как раз и возглавите ловлю.

Каких «А» мне еще не хватает? Ах да, по-моему, таких…

А-а-а-а-а-а-а-а-а-а!

Ловить Жору?! Ага, ага, уже беру сачок и набрасываю ему на коготь.

‒ Может, не надо…

‒ Не волнуйтесь. Учебную программу эта неожиданная практика не сорвет. Во-первых, подобные задания и так предусмотрены программой. Во-вторых, ведет предмет ваш покорный слуга. ‒ Ректор Тунгусский делает реверанс, что при его габаритах выглядит, по меньшей мере, нелепо. И, пожалуй, смешно. Очень смешно. Наверное, именно так в поклоне приседает его любимая Звездочка, а он всего лишь пытается ее скопировать.

Лады… Но меня-то вовсе не необходимость перекраивания учебных планов беспокоит! А перспектива пихания меня обратно на трапезную тарелку Жоры. Доводы о том, что он так и не съел меня в первый раз и, теоретически, не станет этого делать и завтра, не принимаю вообще. Теории теориями, но за прошедшие сутки у плодожорки вполне могли измениться как настроение, так и гастрономические вкусы.  

‒ Отлично, Лютик! Я уже вижу, как ваши глаза озаряются пламенем азарта! ‒ Мишаня принимается потирать ладони в заметном предвкушении завтрашней пары.

Да-а… азартом мои глазенки озаряются. Ух, каким азартом пламенеют!

Чувствую, пять минуток рандеву с Жорой и его жором завтра, и бабуленькина Конфетонька точно сложит вам из мармеладных кирпичиков мармеладный заводик.

2. Глава 2. Неловкость и принцип

   Сижу на краю сцены и нервно тереблю завитушку локона у самого уха. Деятельный Мишаня вновь оставил меня в одиночестве, умчавшись по срочным делам. И хотя он дал мне конкретное поручение хорошенько отдохнуть перед завтрашним, а для меня – первым учебным днем, да и вообще потихоньку обживаться в новой обстановке, о некоторых нюансах этих установок я вспомнила только тогда, когда ректор уже скрылся из виду.

Во-первых, где именно прикажете мне обживаться? В комнате у Эни? Ну, ввиду недавних событий, кажется, между нами может возникнуть некоторая неловкость… Или я себя накручиваю? В его поведении при общении со мной проявляется столько особенностей и странностей, похожих на громаднейшие намеки на не менее огроменнейшие обстоятельства, что я даже чуточку теряюсь. Мои психологические защитные механизмы отчаянно пытаются оградить мой разум от излишней мыслительной деятельности в данном направлении.

У меня четкий жизненный план. И до достижения целей строго по разработанному перечню в моем личном пространстве не должны ютиться субъекты, от которых моя башня способна вмиг упорхнуть на сбор романтичных ромашек.

Вздыхаю.

Эх, лучше бы Эни и правда топал по параллели вкусовых предпочтений, похожих на мои. Говоря по-иному, выбирал себе в спутники мальчиков. Это бы весьма облегчило мне жизнь. И с нервишками, возможно, тогда бы все устаканилось. И сердце бы перестало лихо галопировать при каждой встрече с ним.

Так, отвлекаюсь от реальности. Снова. Вот куда катится идеальное планирование жизни, когда в дело вступают всякие сногсшибательные личности!

Мне все еще необходимо забрать из ректорского кабинета Маляву. Да и клянчащий нежности бамбук, видать, тоже переедет в оранжерею к Эни.

Опять Эни? Прекращай уже думать о нем! А сложность в том, что, если мы и правда будем жить вместе, то мне придется лицезреть это длинноволосое чудо каждый день. И… ночь?

По-моему, у меня начинают алеть щеки. Да чтоб вас, гормоны!

Скоро уже съеду с катушек и сама пойду искать для Эни кавалера. Исключительно для того, чтобы унять бушующую совесть.

‒ Щелкни пальцами, красотуля, и я покажу тебе, как добраться туда, куда тебе нужно, ‒ вдруг принимается нашептывать мне на ухо Дуля. По-видимому, устроил себе променад по моему телу и завершил пробежку в районе правой мочки.

‒ В счастливое завтра хочу, ‒ озвучиваю желание и жду отклика.

Паразитическая клякса надолго задумывается.

‒ Счастливое завтра будет завтра, ‒ наконец озаряет Дулю.

‒ Сомневаюсь. Слышал, что нам ректор посулил? Будем камнежорного Жорку отлавливать. Капканы с собой не возьмем. Он их сожрет. Идеи?

‒ Огонь дезориентируе…

‒ Да, да, говорил уже. Дезориентирует камнежорных эллипсов. Но у меня с огненными заклинаниями успехи уровня бублик от дырки. Нулевые навыки, признаюсь прямо и честно.

Задираю голову и начинаю мрачно гипнотизировать светлое пятнышко ‒ маленькое оконце у самого потолка. Какую-нибудь стратегию разработать необходимо хотя бы ради того, чтобы меня не сжевали с самого утра. На второй паре ‒ пожалуйста, лопайте вместе с бантиками. Но не на первой же!

Ух, хоть с зажигалкой на Жору не иди. Еще решит, что я ‒ его праздничный торт с праздничной свечкой. И будет метаться за мной, чтобы задуть… свечку…

‒ С кем это ты разговариваешь?

Новый голос вторгается в мою мыслительную деятельность подобно торнадо в крохотный домик. Мнительно поправляю воротник и приглаживаю волосы, чтобы спрятать Дулю, и только потом оглядываюсь на незнакомца.

В первое мгновение мне видится на сцене ребенок ‒ малышня метр в подскоке. И только потом осознаю, что передо мной ‒ взрослый парень. Только мини-версия.

Этакий лилипутик. С крючковатым носом и прической, собранной из прибитых к макушке кудряшек цвета прелой соломы.

‒ С голосом в голове. ‒ Медленно разворачиваюсь к нему всем корпусом и водружаю ноги на сцену. Нынче спиной к незнакомцам дольше трех секунд лучше не находиться. Для сохранения невредимости спины и всего того, что находится чуточку ниже.