Лилипутик кривит рот и делает шаг в мою сторону.

‒ Хотелось познакомиться с тобой поближе, Лютик.

Ожидаемо. Получается, в ближайшее время местное население будет подкатывать ко мне именно с такими целями? У парней любопытства ничуть не меньше, чем у девушек.

Может, предложить им знакомиться со мной подальше? Переписка в соцсетях вполне подойдет. При односложных ответах в диалогах мои смайлики смотрятся особенно соблазнительно.

‒ Без проблем. ‒ Мечтания мечтаниями, а вежливость проявить будет не лишним. ‒ Привет. Я… Лютик.

‒ Знаю. ‒ Парень фыркает как-то по-особому неприятно и хитро смотрит на меня. ‒ Я Киф.

О! Помнится, на некоего Кифа ссылался проректор Гжельский, когда выяснял у Нико, как тот настолько быстро узнал о моем появлении на территории академии.

Главный почтовый голубок. Маленький сплетник.

Ясный кексик, у меня тут же отпадает всякое желание узнавать его поближе даже посредством соцсетей.

‒ Готова?

‒ К чему?

Ухмылка Кифа становится еще неприятнее.

‒ К радушному приему.

Напрягаюсь. Уже и угрозы пошли? Кто-то уже надумывает мне отомстить за то, что я его в рейтинге обошла?

‒ Народ делает ставки. ‒ Лилипутик внимательно следит за выражением моего лица. ‒ Кто погребет тебя под себя первым. В чьей постели ты окажешься раньше.

А, так я их пока только в этом смысле интересую? Как там Эни красиво говорил? Альфы ‒ железная стружка, а я ‒ самый сладкий из всех магнитов? Пятерочку всем мальчикам за физику. 

«Почтовый голубок» в предвкушении потрясающей реакции с моей стороны. Едва на месте может устоять.

И в кого ты такой злой, а, селезень?

‒ Знаешь, истоки агрессивного настроя живого существа обычно можно отыскать в типичном отсутствии внимания противоположного пола, ‒ с расстановкой произношу я.

Моему собеседнику требуется целых две секунды, чтобы перестроиться на новый лад беседы.

‒ Что ты имеешь в виду? ‒ Лилипутик прищуривается, всем своим видом предлагая мне посметь озвучить до конца предложенную теорию.

‒ Говорю, женского общества вам недостает, мсье. ‒ Нарочито сочувствующе цокаю языком. ‒ По глазам вижу. Но и тут проблема решаема. Стоит только вспомнить не хитро-мудреный жизненный принцип.

‒ Какой еще принцип? ‒ Киф сердито просверливает во мне дырчатые узоры своими малюсенькими глазками-пуговками.

Выпрямляюсь, важно оттопыриваю указательный палец и просвещаю несведущего агнца:

‒ Лучше девы на века твоя правая рука. Или левая. Смотря какая из них у тебя рабочая.

‒ Р… рабочая? ‒ У лилипутика вдруг иссякает запас слова.

‒ Ну, ложку-вилку какой рукой держишь?

Киф в ответ лишь ошарашено моргает.

Социализируюсь на ура. Кажется, мне удастся здесь прижиться.

3. Глава 3. Очередь и пушок

   Опыт общения пришелся впору: в мужском коллективе надо почаще высказывать пошлости. Атмосфера тут же станет более бодренькой и живехонькой.

Щеки Кифа багровеют, постепенно переходя к оттенку аппетитного спелого перца. Спустя мгновение он начинает сопеть, словно маленький сердитый паровозик.

‒ Ты…

Его дальнейшее, несомненно, красноречивое оценивание моих личностных характеристик прерывает заливистый смех.

А вот и следующий любопытствующий. У них там что, очередь организовалась?

У меня возникают сомнительные чувства. С одной стороны, я и рада прервать общение с Кифом, с другой ‒ не сильно рвусь вступать в новый диалог. Никто не гарантирует, что следующий собеседник окажется лучше голубка.

Приглядываюсь к приближающейся от входа в зал фигуре. И впадаю в диссонанс с реальностью.

К сцене подходит незнакомый паренек, задирает голову и, глядя на меня снизу-вверх, озаряет помещение улыбкой. Худенький, тонюсенький. Хрупкие ручки напоминают игрушечные палочки марионеточной куклы, а тонкие ножки, судя по виду, едва способны перенести с места на место ботинки, в которые они облачены. Ростиком парнишка едва ли превосходит меня. На бледном личике выделяются большие глаза оттенка чистого неба с фиалковыми отблесками, проявляющимися при прямом свете. Мягкие золотистые волосы аккуратно причесаны, и только несколько длинных прядей, раскачиваясь от движения, кочуют по его лбу и прикрывают то один глаз, то второй.