– Послушайте! – повысил голос князь Карачев. – Что это за забава такая?! Рисовать всякие мерзости и показывать их человеку! Да еще перед обедом! Впрямь не кофейня, а скотобойня! Вы испортили мне аппетит…

– Обождите, сэр! В этом есть глубокий смысл. Посмотрите еще раз сюда внимательней, – с азартом произнес мистер Белл.

Он указал на сцену издевательства над собакой.

– Какой тут может быть смысл? – буркнул Кирилл Карлович.

– Посмотрите на эту фигуру. Кого вы узнаете? – торжествующим тоном спросил мистер Белл.

Он показал на четвертого участника изуверской забавы, по виду, человека благородного происхождения.

– Никого не узнаю! Я не вожу подобных знакомств, – возмутился князь Карачев.

– Ну что вы, – с умилением протянул мистер Белл. – Смотрите! Это же наш добрый король Георг III. Он пытается остановить преступника и протягивает ему пирожок, чтобы смягчить озлобленное сердце…

– Король?! – вскрикнул Кирилл Карлович. – Король угощает злодея пирожком! Да король должен приказать гвардейцам, чтобы всыпали негодяю палками!.. Мистер, подите прочь! Не желаю видеть вас…

В это мгновение Петюня поднес две чашки кофия.

– Ты посмотри, какую мерзость продает этот негодяй по шесть шиллингов! – сказал князь.

– Шесть шиллингов! – возмутился Петюня. – Красная цена этой гравюре два шиллинга! Мошенник! Ты хотел одурачить моего господина!

– Хорошо-хорошо! – поднял руки мистер Белл. – Берите по два шиллинга!

– Убирайся прочь! – прошипел князь Карачев.

Удивленный мистер Белл забрал гравюру и отошел в сторону. Петюня поставил на освободившееся место чашки.

– Сейчас приготовят жаркое, – сказал он.

У Кирилла Карловича перед мысленным взором висел пес с выпученными от боли глазами. Думать о еде князь не мог.

– Не берите в голову, – сказал Петюня, – эти гравюры продаются чуть ли не в каждом пабе. Купите в другом месте…

– Петюня-а, – застонал Кирилл Карлович.

Он бросил гневный взгляд на слугу.

Тут приоткрылся вход в отдельную комнату. Оттуда выскользнул половой и захлопнул за собой дверь. Кирилл Карлович успел разглядеть старого князя Полеского и его сына Марека.

«Вот так встреча, – подумал князь. – Вот так-так, изволят обедать в отдельном кабинете».

Панове сидели по одну сторону стола, несколько подавшись вперед. По другую сторону располагался кто-то, кого со своего места князь разглядеть не мог.

Любопытство взяло верх. Юноша подошел к буфетной стойке.

– Минуту, сэр, минуту! Все будет, – Петюня поспешил за господином.

– Ничего-ничего, – проговорил князь.

От буфета открывался другой вид. Половой с пивом прошмыгнул обратно в комнату, и князь разглядел собеседника князя Полеского. За столом с поляками сидел… Аглечан.

Изумленный Кирилл Карлович некоторое время смотрел на закрытую дверь. Мелькнула мысль, что вчерашняя встреча была отнюдь не случайной.

Теперь князю казалось, что он утаил от мистера Хемсворта нечто важное.

Кирилл Карлович вернулся за стол. Он наблюдал за входом в отдельную комнату и думал о том, что попал в неприглядную историю. На мгновение его охватило отчаяние. Он испугался, что вовек не оправдается перед дядей Евстигнеем Николаевичем.

А еще и папенька на смех поднимет. Скажет, что даже гражданская служба оказалась сыночку не по силам. Что тут о военном поприще говорить! Сиди в деревне, быть тебе помещиком, вот и весь твой удел.

Подоспел Петюня с половым. На стол выставили тарелки со свининой. Князь не смотрел на блюдо. Горько было ему, воображение рисовало будущий позор.

Но вдруг пришла новая мысль! Все его переживания – пустяки и вздор! Встанет он сейчас, уйдет прочь, подальше от Лестер-сквер, на том все его невзгоды и закончатся.