Беседа проходила в атмосфере полного благодушия. Только духота и злобные взгляды Марека Полеского омрачали разговор. Да еще мысль о том, что этажом выше лежал труп.

Князю Карачеву казалось странным, что Марек Полеский не знал никаких языков, кроме родного и русского. Но видя, что нервные движения и злобные взгляды Марека никак не сообразуются с разговором, Кирилл Карлович успокоился. Жених Амели, действительно, ни бельмеса не понимал ни по-французски, ни по-английски. Кирилл Карлович решил воспользоваться этим обстоятельством.

– Итак, вы говорите, что проснулись оттого, что князь Полеский громко звал миссис Уотерстоун, – промолвил сыщик. – А что же, когда кричала сама миссис Уотерстоун, вы не слышали?

Кирилл Карлович перевел эти слова, а от себя добавил:

– Я пришел сюда, чтобы увидеть вас. Убедиться, что с вами все в порядке и что вам ничто не угрожает.

– Я сильно устала с дороги и крепко спала. Потому не услышала крик домохозяйки. А князь стоял у моих дверей и пытался докричаться до миссис Уотерстоун, – ответила панна Ласоцкая и, не меняя тона, добавила для юноши: – Я признательна вам. Не волнуйтесь. Со мной все хорошо.

– Потом, вы сказали, что князь спустился вниз и вышел на улицу. Вы видели, как он выходил? – уточнил сыщик.

К этим словам мистера Хемсворта Кирилл Карлович добавил просьбу о свидании:

– Я должен встретиться с вами. Прошу, назначьте время.

– Да, я спустилась вниз. Пан Полеский и Марек вышли на улицу. Я услышала топот копыт. Какой-то экипаж отъехал от дома. Но пан Полеский и Марек сразу вернулись в дом. За ними вошла миссис Уотерстоун. Она пряталась за спину пана Полеского и показывала на свою комнату. Марек вошел внутрь и обнаружил открытым окно во двор. Затем я поднялась в свою комнату, – завершив рассказ, панна Ласоцкая добавила для князя Карачева: – Приходите в любое время.

Выслушав ответ в пересказе Кирилла Карловича, мистер Хемсворт спросил:

– А как вы узнали, что мистер Полеский Младший обнаружил открытым окно? Вы же сказали, что стояли на лестнице.

Князь Карачев отметил, что сыщик не обратил внимания на слова панны Ласоцкой о топоте копыт и экипаже. До Амалии никто не упоминал о том, что у дома поджидала какая-то коляска.

Кирилл Карлович решил промолчать на этот счет. Он перевел слова сыщика на французский, а от себя добавил:

– Я прошу о свидании наедине.

– Да, я наблюдала, стоя на лестнице. Марек вошел в комнату миссис Уотерстоун. Но здесь все хорошо слышно. Я различила стук и слова Марека «здесь открыто окно, кто-то выскочил во двор».

Кирилл Карлович про себя усмехнулся, наблюдая, как Полеский Младший стал вертеть головой, дважды услышав свое имя. И тут князя Карачева удивила панна Ласоцкая, прибавившая в ответ на просьбу о свидании:

– Тогда подождите, пока я выйду замуж и овдовею.

– Что ж, ладно, больше вопросов нет, – с благодушной улыбкой сказал мистер Хемсворт. – Более не смею задерживать ни мисс, ни мистера Полеского Младшего.

Кирилл Карлович с облегчением выдохнул и передал слова сыщика. Панна Ласоцкая поднялась из-за стола. Она улыбнулась на прощание и сказала что-то Мареку. Тот одарил блюстителей порядка подобием улыбки. Вдруг мистер Хемсворт сказал:

– Да! Только еще один вопрос! А почему мисс Амалия была так взволнована, когда мы говорили о пораненной руке молодого мистера?

– А-а-а, – протянул Кирилл Карлович.

Он перевел растерянный взгляд на Амалию. Мистер Хемсворт ждал.

– В чем дело? – спросила панна Ласоцкая.

– Ничего, все в порядке, – сказал князь Карачев.

Панна Ласоцкая окинула его недоверчивым взглядом и покинула гостиную. Марек Полеский вышел следом.