Агентство «Демонстрация» Анастасия Зарецкая

Даже у мира, сотканного из белого полотна, есть предпосылки – те иголки, нити и руки, с помощью которых он обрёл форму.

Поэтому прежде чем поведать саму историю, я расскажу, как к ней пришла.

Учёба никогда не давалась мне легко. В школьные годы её сопровождали истерики и слёзы. В университете же я предпочитала учёбе бесконечные увлечения: вышивание, лыжи, скалолазание, чтение книг, общение с людьми, имена которых я сейчас уже и не вспомню. Удивляет, что я смогла дотянуть до четвёртого, последнего, курса. И совсем не удивляет, что весь сентябрь я сдавала долги, хотя должна была искать учреждение, в которое отправлюсь писать дипломную работу.

Две первые недели октября меня не беспокоили (может, надеялись, что какой-нибудь коварный долг останется незакрытым, и я вылечу из университета?). Однако в середине этого хмурого месяца мне напомнили со всей строгостью: диплом защищать всё-таки нужно.

Поскольку сама я в сторону диплома не сделала ни единого телодвижения, меня отправили работать принудительно – по месту требования. Иногда работодатели, которые думают, что нас в университете действительно чему-то учат, делают запросы на студентов. Правда, студенты отзываются на них редко, потому что грузят такие работодатели знатно, а деньги предпочитают не платить.

Я возмущалась: разве деканат с его скрипучими столами, запахом сигарет и вечным сквозняком имеет право распоряжаться моей судьбой? Ведь место дипломной практики задаст геодезическую основу – то направление, в котором я буду взбираться по карьерной лестнице. Или, точнее, с неё катиться.

Выраженное вслух недовольство побудило деканат вновь пригрозить мне отчислением.

Пришлось собраться с силами. Всё-таки отправиться на встречу, и даже её назначил деканат, будто я была совсем уж несмышлёной студенткой.

Впрочем, возмущение покинуло меня мгновенно, стоило мне увидеть своего будущего руководителя.

– Вы девушка, – это было первое, что он сказал, когда увидел меня. Даже приветствие показалось ему ненужной формальностью.

– Вы молоды, – это сказала я.

Ему в тот момент не было даже тридцати. Высокий, подтянутый, волосы – жгучий чёрный перец, на щеках – едва заметные следы щетины. Глаза пронзительные, голубые, одного такого взгляда хватит, чтобы тебя пригвоздило к месту. Ему бы в модели идти, а не прятаться в своей конуре… Ещё я подумала, что он будет самым красивым руководителем из всех, которые когда-либо говорили речь на защите дипломных работ.

– Мой возраст кажется вам проблемой?

Я привыкла, что преподают нам обычно профессора старше пятидесяти. Некоторые сильно старше. Медленно, не поднимая ног, они шаркают к аудитории, и пара начинается в лучшем случае спустя пять минут после звонка. А потом, пока мы пишем контрольные, эти профессора засыпают…

– А мой пол?

Всё-таки мне хватило смелости ответить.

Девушки более аккуратны и трудолюбивы, так говорили нам сотрудницы приёмной комиссии, те же самые студентки, когда приветливо принимали документы. Да, продолжали они, раньше над картами работали в основном мужчины – однако, прежде чем создать карту, им нужно было обойти горы, сплавиться по рекам, переплыть океан, а сейчас, в век современных технологий, достаточно стола, стула и компьютера.

– Мужчина подошёл бы больше, – заметил мой будущий руководитель.

– Мужчины чаще страдают дальтонизмом и быстрее устают от сидячей работы. А вот мне бы больше подошёл кто-то, кто имеет опыт работы со студентами. Мне ещё диплом писать.

В общем, на том мы и сошлись. Часто ли нам в жизни встречаются те, кого мы действительно ждём? Воображаемый образ имеет привычку так сильно отличаться от реального, что под маской действительности его становится вовсе невозможно опознать.

Так начался мой путь в качестве картографа.

Весьма, наверное, посредственного.

Зовите меня Александр, попросил мой дипломный руководитель, и я согласилась.

Чуть позже Александр добавил, что я могу обращаться к нему на «ты», если захочу. Я до сих пор не хочу, какие бы чувства к нему ни испытывала.

Вообще говоря, контора его, то есть, конечно, агентство, называется совершенно по-глупому – «Демонстрация». Как объяснила мне секретарша пасмурным октябрьским днём, занимается оно тем, что составляет максимально подробные карты нашего города. Карты, которые указывают, где проходит лесная тропа, где щель между домами превышает ширину плеч, где иногда забывают закрыть канализационные люки, зато со всем вниманием относятся к замкам на заборах. Я побоялась представить целевую аудиторию этих карт. Секретарша сказала, сейчас в агентстве активно разрабатывается приложение с такими пометками, и доступно оно будет всем желающим. И что отнюдь не каждый студент может похвастаться участием в создании приложения.

Пока я не встретилась с Александром, мне казалось: лучше бы я пошла к эпидемиологам, чтобы красным маркером рисовать на картах направления, по которым распространяется инфекция. Или отправилась покорять горные маршруты – ведь в горы редко заглядывают блюстители порядка, которые могут неправильно понять работу картографа, да и опыт в покорении вершин у меня есть…

Но, как я уже сказала, три минуты красивого Александра на защите дипломов яростно сменили курс моих мечтаний.

Первый месяц в агентстве прошёл весьма однообразно. Точнее, первые четыре четверга и четыре пятницы, поскольку в остальные дни я делала вид, что учусь.

В агентстве обнаружились две комнаты. В основной, большой, стояли солидные столы, сидел Александр и иногда даже появлялись посторонние люди. Вторая комната, поменьше, оказалась завалена старинными книгами, архивными записями и прочим хламом. Весь этот месяц моей задачей было раскладывать книги в красивые стопки (я подбирала их согласно цветам обложек) и сортировать бумаги по папкам, чтобы каждая соответствовала определённому году. В содержание бумаг я не вчитывалась. Когда перед тобой горы макулатуры, буквы перестают иметь хоть какой-нибудь вес, сливаются в нечёткие строки.

Наша первая экспедиция состоялась спустя месяц, в середине ноября, когда я уже совсем заскучала.

Конечно, перспектива экспедиции меня обрадовала.

Ждали нас не заснеженные вершины, а всего лишь островок – один из тихих районов нашего необъятного города. И всё же это было лучше, чем копошиться среди пыли и бумажных клопов.

Я воодушевилась настолько, что решила собрать в дорогу рюкзак. Закинула блокнот, механический карандаш, линейки – рейсшина и прецизионную, пачку печенья, которую не успела открыть днём, кофту, забытую здесь в пятницу на прошлой неделе (когда я посетила агентство в этот четверг, то обнаружила, что она лежит на моём стуле, аккуратно сложенная). И термос с чаем – чтобы мы смогли согреться, ведь погода в предшествующую неделю день ото дня становилась лишь холоднее.

Тахеометр у Александра тоже был. Стоял на четырёх тонких ножках в углу комнатушки, полуприкрытый серой тряпкой. Больше похожий на старинную видеокамеру, чем на прибор, которым измеряют расстояния. Мне так сильно захотелось взять его с собой – наконец-то получится закрепить знания (какие-никакие) на практике! Или хотя бы убедиться в их отсутствии. Но Александр объяснил, что тахеометр нам не понадобится. И закинул в мой рюкзак небольшой бутылёк с темно-янтарной жидкостью. Не знаю, с какой целью.

Наконец, экспедиция официально началась.

Весь этот месяц мы практически не общались – не очень комфортно вести светские беседы через дверь.

А теперь мы целый час ехали в автобусе, сидя друг напротив друга, и обменивались взглядами. К тому времени я ещё не успела узнать моего руководителя. Наша короткая перепалка забылась, мы общались на языке формальностей. Но теперь обстановка мало напоминала официальную. Я куталась в шарф, обнимая рюкзак, и иногда причмокивала чай. Зато мой руководитель, кажется, совсем не мёрзнул – даже пальто держал нараспашку.

– Вы расскажете подробнее, куда мы едем? – попросила я.

Снова этот его взгляд – и мне совсем перехотелось говорить.

– Вы узнаете всё на месте.

Быть может, он тоже испытывал ко мне некое уважение. Всё-таки я стойко перенесла этот месяц. Спустя неделю работы с архивами даже перестала чихать.

– Нам в конце декабря нужно сдать литературный обзор. Можем обсудить его. Я начну писать черновик.

Александр посмотрел на меня так, будто мой литературный обзор беспокоил его меньше всех вещей на свете.

– Наш деканат вас одобрил, значит, вы не настолько далеки от всей этой бюрократии, как пытаетесь сейчас показать, – заметила я. – Если вы хотите, чтобы я самостоятельно составила план и нашла источники, так и быть.

– Василина, – прервал мой поток слов Александр, – я предлагаю обсудить это завтра. Литературу мы подберём вместе.

Мне ничего не осталось, кроме как исподтишка его рассматривать. Густые, но аккуратные брови, чуть-чуть нависающие над глазами. Излом скулы, что отбрасывает тень на челюсть. Бледное пятнышко по центру нижней губы.

Наверное, тем вечером я во второй раз чуть-чуть в него влюбилась.

Вечер был тихий, ненадолго прекратился дождь. К тому времени, как мы собрали рюкзаки, разгорелся закат. Пока мы ехали, небо полностью успело стемнеть. Когда приблизилась наша остановка, в автобусе остались только мы вдвоём.