– Я, конечно же, слышал о том, что многие чиновники в Совете народных вазиров поддерживают басмаческое движение, а некоторые из них даже мечтают об отделении Бухары от Советского Туркестана. Но для меня все это лишь слухи, не подкрепленные документально.

– У меня есть все необходимые документы, – заявила Соломея, вытаскивая из своей сумочки целую пачку бумаг. – Это копии документов, которые я сегодня печатала для Садвакасова. Мне удалось вместо одной копии сделать две. Насколько я знаю, все эти бумаги мой жених должен передать англичанину Хадсону, который находится в Бухаре по линии Красного Креста и Красного Полумесяца.

У Агабека загорелись глаза.

– Вы сделали неоценимую услугу для революции, – восторженно произнес Агабек, с нескрываемой любовью и благодарностью целуя ручку своего пленительного агента.

– Вам необходимо как можно скорее обезглавить этот контрреволюционный заговор, – решительно заявила женщина.

– В этом деле спешка может только навредить, – возразил Агабек. – Скажите, а вам нисколько не жалко своего жениха?

– Тот, кто не с нами, тот против нас, – жестко, без тени сомнения в голосе, произнесла Соломея.

Бегло просмотрев документы, Агабек отложил их в сторону. Взглянув в глаза Соломеи, он, осторожно подбирая слова, ненавязчиво предложил:

– Я понимаю, что после всего, что вы во благо революции сделали, не вправе и дальше пользоваться вашим расположением. Но обстоятельства требуют оперативного вмешательства в этот контрреволюционный процесс. Вот почему я обращаюсь к вам, как к гражданке РСФСР, с искренней просьбой помогать нам и дальше, до полной победы мировой революции!

– Я согласна! Теперь я буду вашим агентом? – неожиданно спросила она.

– Да! – подтвердил Агабек.

Соломея улыбнулась.

– Когда я училась в пансионате, одна цыганка объяснила мне, что женщины, носящие имя Соломея, все делают согласно задуманному плану. Они тщательно выбирают себе профессию и настойчиво движутся к цели. И что самое главное, профессии эти – самые трудные и опасные, требующие постоянного риска. Пока что все шло так, как говорила мне ворожея. После окончания пансиона я сдала экзамены по юриспруденции, параллельно совершенствуя свои познания в английском и французском языках. Здесь, в Бухаре, когда папа устроил меня в канцелярию, а особенно когда познакомил с полковником Садвакасовым, я думала, что уже всего на свете добилась. Но не тут-то было. Познакомившись с вами, я вдруг поняла, что рождена не для спокойного, сытого бытия за спиной нелюбимого человека, а для более интересной жизни, наполненной постоянным риском и искренней любовью.

«Да, эта женщина своим темпераментом и жаждой приключений заткнет за пояс даже легендарную Мата Харри, – подумал Агабек, ловя на себе влюбленной взгляд, наполненный неиссякаемой энергией и страстью. – Этот ее авантюристический склад характера необходимо использовать в полной мере. Она может сделать для нас намного больше, если с помощью Садвакасова поближе познакомится с англичанами, станет для них незаменимым помощником», – холодно рассуждал он, чувствуя, что все его существо противится этому. Усилием воли, зажав все свои душевные переживания в железные рукавицы долга, он сказал спокойным, деловым тоном:

– В ваших отношениях с Садвакасовым не должно ничего меняться, больше того, во что бы то ни стало вам надо обаять его английского друга.

– Но зачем? – удивилась Соломея.

– Вы хотите получить самостоятельное и достаточное опасное задание?

– Да.

– Ну, тогда слушайте и запоминайте. Я хочу, чтобы вы, войдя в полное доверие к англичанам, в случае их возвращения в Афганистан могли последовать вместе с ними. Основная цель – закрепиться в британском посольстве. Для этого у вас есть все возможности: и сногсшибательный шарм, и знание местной обстановки, и владение многими языками. Мне кажется, что за время добровольной «бухарской ссылки» вы, с вашими способностями к языкам, не могли не изучить хотя бы основные туземные наречия, – сделал комплимент Агабек.