– К нам идет смерть! – стал рядом с аксакалом кузнец Данияр. – Сейчас мы должны решить: или идти к бандитам на поклон и, словно стадо баранов, подставить свои шеи под их острые ножи, или, вооружившись всем, что возможно, стать на защиту кишлака. Третьего не дано!

Люди зашумели, стараясь выразить свое одобрительное отношение к сказанному старшиной и кузнецом.

Шум перекрыл громоподобный, непререкаемый голос Данияра:

– Все идите домой! Возьмите то, что у каждого есть. Охотники – свои ружья, дехкане – свои кетмени, серпы и топоры, пастухи – вилы, палки и ногайки. Вооружайтесь всем, чем сможете. Мы дадим отпор этим бешеным псам.

Шумно переговариваясь, люди начали торопливо расходиться.

– Всем собраться на окраине кишлака, возле скалы, – приказал кузнец вдогонку. Привыкшие безропотно подчиняться людям сильным и смелым, дехкане быстро разошлись по домам и, вооружившись всем тем, что годилось не только для добывания пищи, но и для убиения себе подобных, направились к скале, прикрывающей кишлак от северных ветров. Теперь это вселенское нагромождение островерхих гранитных глыб должно было закрыть кишлак от кровожадных псов – басмачей.

Вскоре у скалы собрались почти все мужчины, способные держать в руках оружие.

Данияр пришел одним из первых. Высокорослый и широкоплечий кузнец, подпоясанный красным кушаком, за которым была видна остроотточенная сабля, внушал селянам уважение и надежду. Такой человек не станет тревожить людей пустопорожними разговорами и несбыточными увещеваниями.

Не дожидаясь, пока стихнет говор раззадоренных предстоящей битвой селян, Данияр громко, чтобы слышали все, объявил:

– Если позволит мне многоуважаемое общество, я готов возглавить оборону нашего кишлака.

– Мы согласны!

– Ты самый достойный из нас!

– Я слышал, Данияр служил когда-то в коннице эмира!

– Данияр – настоящий батыр!

– Веди нас в бой, – послышались крики со всех сторон.

– Я предупреждаю вас, что с этого момента наступает конец вашей вольнице, каждый должен будет строго и точно выполнять все мои приказания! Вы согласны?

– Согласны! Согласны! – Многоголосое эхо, отразившись от скалы, воинственным кличем разнеслось по долине, вселяя в ее немногочисленных жителей надежду на победу над страшным и жестоким врагом.

– Если вы согласны, то я беру командование над нашим немногочисленным отрядом на себя, – громогласно объявил Данияр и, подойдя к краю обрыва, в глубине которого проходила караванная тропа, ведущая в кишлак, о чем-то задумался. Дехкане молча, с надеждой в глазах смотрели на него, ожидая приказа.

– Мы разделим отряд на две части, – после небольшого раздумья сказал командир. – Все, у кого есть ружья и копья, пойдут с Азаматом-мергеном на противоположную сторону ущелья и залягут в засаде. – Азамат-мерген, – обратился он к невысокому, плотному старику-охотнику, который стоял рядом с ним на краю обрыва, опираясь на старинное фитильное ружье, – вы со своими людьми должны перекрыть тропу вон там, – Данияр указал в сторону противоположной скалы, уступами уходящий под самые небеса, – на первом уступе. После камнепада, который мы устроим, как только басмачи покажутся на дне ущелья, вся надежда на вас. Вы должны устроить такую стрельбу и грохот, чтобы эти дети шакалов подумали, что их поджидает не кучка горцев, а целая армия большевиков. Я уверен, что после этого Ислам-бек со всей своей сворой, как шакал, перепуганный снежным барсом, унесется прочь.

Селяне, выслушав план Данияра, одобрительно зацокали языками, восторженно восхваляя его военный талант и опыт. Не обращая никакого внимания на славословие земляков, кузнец поднял руку вверх, призывая народ к тишине.