Ярослава внимательно осмотрела стену. Возле нее не поставили ни одного предмета, не встроили никакой техники, зато разместили электронное табло. Зачем? Яра забыла про ящик и подошла к пульту управления, желая рассмотреть поближе. Недавно им пользовались. На экране до сих пор горел сигнальный огонь с вопросом: «открыть»? Она подтвердила выбор.

Перегородка медленно поползла вверх, открывая вниманию изолированную за стеклом комнату.

Помещение за стеклом представляло собой квадрат тридцать на тридцать. Обстановка скудная ‒ капсульная медицинская кровать с аппаратурой и хирургический стол, особенно выделявшийся на фоне светлого интерьера: залитый кровью так обильно, что она стекала на пол, образуя лужу.

Вертянская, охваченная нехорошим предчувствием, попятилась прочь от перегородки. Первый порыв побуждал ее плюнуть на все и бежать, сломя голову, на корабль. Но хрупкая, сгорбленная фигура, забившаяся в один из дальних углов спрятанной комнаты, вынудила ее остаться. Незнакомка выглядела как послеоперационная пациентка больницы: без обуви, на голом теле – халат, черные волосы распущены и спутаны. Нервно дрожа, она то стонала, то хныкала, то ногтями царапала стену.

Ярослава в ужасе охнула и плотно прижалась к перегородке, в попытке подробней разглядеть пленницу. Она не знала, прозрачное ли стекло с внутренней стороны, поэтому осторожно постучала по нему и мягко позвала:

‒ Милая, с вами все хорошо?

Женщина резко затихла ‒ ни звука, ни движения.

‒ Позвать на помощь? ‒ предложила Вертянская, осмелев и положив обе ладони на прозрачную преграду.

‒ Некого звать, ‒ тонким голосочком несмело пролепетала незнакомка, продолжая прятать лицо и смотреть в пол, а не на собеседницу. Однако, не спеша, спиной, она осторожно двинулась по стеночке в сторону стеклянной защиты. ‒ Никто нас не спасет.

‒ Почему вы так считаете?

‒ Все спят, а меня не пустили.

‒ Спят? ‒ непроизвольно повторила Ярослава, расценив ответ, как намек на ранний час. ‒ Я разговаривала с начальником колонии, Сормой. Он ждал нашего прилета, поэтому бодрствовал. Я найду его и приведу.

Последние слова заставили женщину нервничать: пальцы затряслись, голова опустилась еще ниже.

‒ Не надо никого звать. Выпустите меня, пожалуйста, ‒ жалобно попросила она и напрягла мышцы, словно боясь удара. ‒ Они снова начнут меня мучить…