В конце января 1952 года он пересек границу в местечке Расува и, не имея визы, был пропущен в страну непальскими пограничниками, которых заранее уведомили о его прибытии. Попав в Катманду, Ауфшнайтер тут же отправил письмо своей матери, которая очень беспокоилась, долго не имея вестей от сына:
П. Ауфшнайтер
29 января 1952 года
Придорожный ресторан
Путали Садак, Дилли Базар
Катманду, Непал
Моя дорогая мама, Вчера прибыл в Катманду, столицу Непала.
Знаю, что ты беспокоишься обо мне.
У меня все хорошо, надеюсь, что и у тебя тоже. В Шигадзе я получил несколько писем – их привез друг с почтовой станции в Гьянцзе. В последние месяцы пребывания в Тибете мне не советовали отправлять письма, поскольку почтовое сообщение с Индией уже контролировалось китайцами. Как ни удивительно, я получил заверения от китайской стороны, что могу остаться и жить среди коммунистов. Однако ввиду грядущих перемен в Тибете предпочел уехать.
Из Шигадзе удалось сделать две поездки на север Тибета, в районы, которые абсолютно неизвестны западным картографам. В середине сентября я выехал из Шигадзе с намерением покинуть Тибет. В декабре добрался до Кьиронга, где ранее мы с Харрером прожили почти год. В Кьиронге тоже получилось попутешествовать по окрестностям, а затем я отбыл дальше на юг с одним знакомым, который со своей семьей отправился в паломничество по святым местам Непала и Индии. В Катманду мы остановились в ночлежке, на следующее утро я распрощался с этими прекрасными людьми навсегда – они отправились дальше, а я переехал на постоялый двор, откуда и пишу тебе это письмо. Теперь планирую отправиться в Сикким, где хранится мой багаж и, надеюсь, письма от тебя[10]. Но перво-наперво надо осмотреться в Катманду.
С любовью и приветом всем родным и друзьям, твой Петер
С этого дня и до момента выдворения Ауфшнайтера из Непала в Индию многие его письма и заметки пропали, однако кое-какую информацию можно почерпнуть из книги его непальского друга Кайшера Бахадура «Nepal after Revolution of 1950» («Непал после революции 1950 года»). Эту книгу Бахадур посвятил Петеру со словами «В память о моем друге Петере Ауфшнайтере». Позволим себе привести здесь несколько цитат из нее:
Сразу по прибытии в Катманду Ауфшнайтер был опрошен индийскими военными (в это время их присутствие в Непале было значительным) на предмет ситуации в Тибете в связи с китайской оккупацией этой страны. Его также попросили сообщить точные данные о южной границе Тибета[11]. Ауфшнайтер стал желанным гостем для непальского правительства, его принял премьер-министр Матрика Прасад Коирала.
Петер сообщал властям интересующую их информацию о наиболее выгодных с военной точки зрения позициях в Гималаях на границе с Тибетом. Он рисовал карты и вносил правки в линию границы. Непальское Министерство иностранных дел наняло его на работу на шесть месяцев – с 19 марта по 23 сентября 1952 года.
Примерно в это же время родственники Ауфшнайтера в Кицбюэле получили большое письмо, в котором рассказывалось о местонахождении Петера. Письмо написал британец подполковник Х. В. Тобин – друг Ауфшнайтера и Бауэра. Тобин являлся офицером связи в обеих немецких экспедициях на Канченджангу 1929 и 1931 годов.
В августе 1952 года руководитель непальской миссии ФАО – Продовольственной и сельскохозяйственной организации ООН – Эмиль Раух узнал, что правительство Непала собирается уволить Ауфшнайтера. Раух попросил Петера сделать топографическую карту лесного массива Нагарджун, расположенного к северу от долины Катманду. Однако эта деятельность пришлась не по вкусу проиндийски настроенному генералу непальской армии, который считал, что Ауфшнайтер не имеет права заниматься какими-либо изысканиями в Непале. В итоге Петеру запретили работать на ФАО. Фактически он оказался в ловушке, став пешкой в политическом противостоянии Китая с одной стороны и Индии и Непала – с другой. В ноябре 1952 года Ауфшнайтер был вынужден покинуть Непал.