В январе 1939 года Бауэр вступил в переписку с министерствами Британской Индии, испрашивая разрешение на поездку. Со стороны властей индийской Северо-Западной пограничной провинции возражений не последовало. В письме в Германию говорилось, что препятствий для работы экспедиции нет, что необходимость отправлять вместе с альпинистами офицера связи отсутствует «ввиду того, что Петер Ауфшнайтер достаточно хорошо изъясняется на хинди».

Диамирский склон Нанга Парбат. На переднем плане флаги экспедиции Ауфшнайтера – германский и британский. Июнь 1939 года

Однако поездка могла не состояться, поскольку возникла проблема с визами. Почта в те времена работала не быстро, существовали политические проблемы, и альпинистам пришлось выехать из Европы без виз. Вот что писал первый редактор издания Himalayan Journal Кеннет Мейсон, являвшийся другом Ауфшнайтера, в Министерство по делам Индии в Лондон в начале апреля:

«Я советовал Ауфшнайтеру отложить отъезд ввиду того, что еще нет разрешения от британских властей. В ответном письме он спросил, какова вероятность, что политические препоны помешают работе экспедиции. Я ответил, что не могу сказать, однако на самом деле так не думал, ведь все мы были свидетелями тому, как Германия попрала Мюнхенское соглашение»[14]. По словам Ауфшнайтера, быстрый отъезд сэкономил альпинистам не только деньги, но и целых девятнадцать дней. «Если же нам не разрешат ступить на индийскую землю, мы вернемся назад из Порт-Саида», – писал он.

Поток дипломатических депеш между Великобританией, Германией и Индией дал результат: австрийцы визы получили.

Ауфшнайтер на корабле на пути в Порт-Саид

В письме Ауфшнайтера британскому резиденту в Кашмире говорится следующее: «Пауль Бауэр выражает глубокое удовлетворение тем, что проблема решена. Полагаю, в Берлине по достоинству оценят действия Лондона в нынешней непростой политической ситуации».

Документы в британских архивах показывают, что англичане оказывали все возможное содействие, однако в докладной записке одному из министров заметно некоторое беспокойство: «В связи с ухудшением международных отношений в целом необходимо пристально следить за активностью германских экспедиций на нашей территории. Ведь до сих пор их запросы на восхождения рассматриваются наравне с запросами из других стран. Впрочем, у нас давние дружеские отношения с доктором Бауэром… кроме того, Ауфшнайтер – хороший друг Мейсона и, несомненно, не является нацистом[15]. В любом случае эти альпинисты вряд ли смогут проводить нежелательные для нас действия ввиду удаленности региона».

Восходители прибыли в Бомбей 30 апреля, через месяц добрались до подножия горы и 1 июня разбили базовый лагерь на высоте 3800 метров. К 13 июня Лобенхоффер и Хикен поднялись по ребру Маммери[16] и установили два промежуточных лагеря, однако постоянные лавины, огромные настолько, что «могли бы засыпать целый город», серьезно осложнили ситуацию. Когда же очередная лавина снесла несколько палаток, Ауфшнайтер решил переключиться на «соседнее» ребро. Здесь альпинисты быстро продвигались вверх, и к 15 июня Харрер и Лобенхоффер поднялись до отметки 6100 метров, где установили четвертый лагерь. Однако затем у Лобенхоффера началась ангина, чреватая на такой высоте серьезными осложнениями, и его пришлось эвакуировать в базовый лагерь. Выздоровление шло медленно, и больного спустили еще ниже, в одну из деревень неподалеку от Инда.

Петер Ауфшнайтер в базовом лагере Нанга Парбат. Июнь 1939 года

Когда же 13 июля альпинисты вновь добрались до лагеря IV, выяснилось, что снежная обстановка на горе радикально ухудшилась. К концу месяца стало понятно, что экспедицию надо сворачивать. На обратном пути группа разделилась – Харрер и Лобенхоффер с основным багажом отправились в Сринагар, а Хикен и страдающий приступами малярии Ауфшнайтер заехали в Гилгит, чтобы поблагодарить политического агента