– Что ты хочешь взамен? – спросил он в пустоту. – Ведь ты никогда не даёшь просто так. Я знаю. Я продавал манго в этом городе одиннадцать лет. Люди берут, а потом платят. Или деньгами. Или болью.

В этот момент свеча треснула. Капля горячего воска упала ему на запястье.

Он вздрогнул. И улыбнулся.

– Принято. Считай, понял. Я начеку.

Когда он вернулся к лавке, Пепито уже утащил билет в коробку из-под ананасов и уселся сверху, будто охранял его от демонов. Или от самого Рафаэля.

– Похоже, теперь мы в игре, дружище, – сказал он еноту. – В большой, чёртовой игре, где приз – не только деньги. А может, и не деньги вовсе.

Он не знал, насколько прав был в тот момент. Но предчувствие, как царапина в душе, уже не проходило.

Розыгрыш, просмотр, паника

Паника началась не сразу. Сначала был восторг. Рафаэль бегал по дому, размахивая билетом, будто нашёл ключ от самого рая. Он включил вентилятор, налил себе дешёвого мескаля, поднял тост за самого себя и даже надел рубашку с ананасами, которую обычно берег на похороны или вечеринки с проститутками.

– Пепито, ты понимаешь?! – кричал он. – Мы богаты! Мы теперь не "торговец фруктами", а "эксцентричный плантатор на отдыхе"!

Пепито, сидя на холодильнике, жевал зарядку от планшета. Он чувствовал, что что-то не так. Енотам не нужны миллионы. Им нужны только бананы, покой и немного личной мести.

Рафаэль сел за стол, подключил планшет к Wi-Fi, который тянулся от соседа-баптиста, и открыл официальную трансляцию розыгрыша на YouTube. Повтор. Вчерашняя запись.

На экране появилось лицо женщины в блестящем платье и с выражением искусственного восторга.

– Приветствуем вас на еженедельной трансляции PowerLife! Сегодня мы узнаем, кому достанется джекпот – тридцать два миллиона долларов! – воскликнула она.

Рафаэль застыл. Он чувствовал, как в животе поднимается то самое чувство, когда ешь ананас с плесенью, но надеешься, что пронесёт.

Цифры начали выпадать. Одна за другой.

– 06…

– 13…

– 27…

– 36…

– 44…

– И последнее число… – барабанная дробь, как в старом цирке.

Рафаэль сжал кулаки. Даже Пепито остановился, поджав усы.

– …66!

Женщина засмеялась, как будто ей под кожу запустили ток.

– Поздравляем победителя из Мексики! Ваш код: 666-WIN-MX!

Рафаэль не закричал. Он выдохнул. Глубоко. Как будто заново родился. Он сидел, обхватив голову руками, и шептал:

– Это правда. Это не ошибка. Это случилось. Это… мой билет.

«Ты выиграл, каброн!» – первая эйфория

– Ты выиграл, каброоон! – Рафаэль закричал сам себе в лицо, глядя в зеркало, приклеенное к стене над раковиной. – Ты, сука, реально выиграл!

Он не знал, откуда взялось это «каброн» – его обычно использовали, когда кто-то подставлял. Но в этом контексте оно звучало как титул. Как медаль. Как приговор.

Он хлопнул себя по щекам, чтобы убедиться, что не спит. Потом влепил себе пощёчину посильнее. Потом ещё. Потом полез к холодильнику, вытащил бутылку мескаля, хлебнул, обжёг горло и снова посмотрел в зеркало.

– Это не сон, Пепито, – прошептал он, будто зеркальный двойник мог это опровергнуть. – Это судьба. Это… возмездие за годы вонючих ананасов и бананов, которые падали на пол!

Из-под кровати донёсся глухой шорох. Пепито, енот с выражением лица как у старого разведчика, выполз наружу и, не глядя, запрыгнул Рафаэлю на плечо. Он был не против – даже наоборот, почувствовал себя королём. Королём с енотом, а не с короной.

Он схватил телефон, старенький "Моторола", который иногда залипал на цифре 3. Набрал номер кузена Чуи. Тот был его личным календарём бед и праздников.

– Чуи? – заорал он в трубку, не дожидаясь ответа. – Ты сидишь?! Ты сиди, мать твою, потому что я тебе сейчас скажу…