– Беги, – бросает он через плечо, после чего полноценно сосредотачивается на бою. У людей обычно нет проблем с инстинктом самосохранения – как-нибудь справится.

Шан Жи призывает свой меч – Гуйдзы[3] : Цзиньфэном[4], его луком, здесь было бы сложнее отбиваться. Оборотни рычат громче, и Шан Жи, нахмурившись, бросается в бой. Раз-два – он сносит голову одному; прыжок – второй оказывается проткнут насквозь; выпад – еще двое расстаются со своей жизнью. Шан Жи двигается в смертоносном танце так, как когда-то давно его научил мастер; так, как он сам отрабатывал, годами проводя спарринги с Ним; так, как ему подсказывает нутро. Он не слышит ничего, кроме утробного рычания монстров, звука разрываемой клинком плоти и стучащего в ушах сердца. Взмах, еще взмах – и от противников остаются лишь трупы, устилающие асфальт вокруг.

Убедившись, что враги повержены, Шан Жи облегченно выдыхает и расслабляется. Первым делом нужно проверить, как там человек, направивший молитву. Обернувшись, Шан Жи уже не надеется, что увидит его: все-таки он сказал ему бежать, – однако с удивлением натыкается на того самого паренька. Судя по всему, его тело оцепенело от страха или шока, и он так и не смог найти в себе сил убежать. По крайней мере, он жив.

Вздохнув, Шан Жи подходит ближе, и карие глаза, все это время бесцельно пялившиеся в никуда, концентрируются на нем. У Шан Жи от этого небольшого жеста моментально спирает дыхание: острый взгляд словно вскрывает его, пронизывает насквозь, будто видит абсолютно все, знает о нем абсолютно все. Он замирает, не зная, с чего следует начать беседу – проще всего просто осмотреть того на наличие ранений и уйти, – однако что-то не дает ему пошевелиться.

Неожиданно вид у парня становится испуганным, а взгляд мечется куда-то за спину Шан Жи. Он не успевает ни спросить, в чем дело, ни обернуться, ни выставить меч, когда его резко толкают в сторону:

– Осторожно! – кричит парень, и Шан Жи на мгновение ощущает, как до странного знакомая ци окружает его, смягчая падение. Сзади слышится рычание, схожее с собачьим, заставляя его моментально перевернуться, и, оставив парня под собой на асфальте, выставить перед собой меч. Туша монстра напарывается на остриё, окропляя лицо и одежду Шан Жи кровью. Из груди вырывается вздох. А ведь это была его любимая кожанка!

Откинув труп в сторону, он поворачивается в сторону парня, лежащего сейчас ровнехонько под ним, и осматривает его на наличие ранений.

«Вроде все в порядке, – Шан Жи кивает сам себе, а затем хмурится пуще прежнего. Что за ци это только что была? Почему она ощущалась так знакомо? Шан Жи вновь осматривает парня под собой, стараясь найти хоть какие-то зацепки, однако не видит ничего особенного. – Обычный… Так откуда все-таки взялась та ци?».

Он задумчиво смотрит на незнакомца еще раз и уже хочет начать так и не задавшийся диалог вновь, когда чувствует тычок в ребро. Глаза Шан Жи удивленно округляются: его только что тыкнул смертный? Парень, явно оклемавшийся после произошедшего, начинает выглядеть оскорбленно-надменным, и Шан Жи не может понять, смеяться ему или плакать.

– Слезь с меня! Я теперь весь в грязи, – фыркает он, скрещивая руки на груди и приподнимая брови в саркастичной манере.

«Ну что за смертный?» – Шан Жи не удерживается от очередного вздоха, но все-таки поднимается на ноги.

– Если бы ты не полез на рожон, мне не пришлось бы бросать тебя на землю, – ворчит он, отряхивая пыль с джинсов. С кровью разберется как-нибудь потом.

Еще раз осмотрев парня на наличие травм, Шан Жи протягивает ему руку.