Репрессии, организованные по инициативе Сталина, усугубили недостатки в подготовке кадров для Красной армии. Он знал, что комсостав армии поделен на сторонников Ворошилова и Тухачевского. Многие из тех, кто прошел горнило Гражданской войны, знали истинную цену тому же Ворошилову, как военному руководителю, и не боялись высказать свое отрицательное мнение о наркоме. Но к этому времени обычная полемика между сторонниками тех или иных взглядов на развитие военного дела была уже невозможна. Один из известных деятелей времен Гражданской войны Е.А. Щаденко в 1935 г., будучи заместителем начальника Военной академии им. Фрунзе, запретил чтение курса лекций по теории стратегии, сказав: «Какая ещё стратегия? Стратегией занимается лично товарищ Сталин».

Для устранения раскола в военном руководстве Сталин должен был сделать выбор между личной преданностью старых соратников, в том числе кавалеристов, выходцев из 1-й Конной армии – Тимошенко, Буденного, Щаденко и других, и представителями передовой военной науки. Сталин, стремясь укрепить личную власть, выбрал первых. Вместо дискуссий в ход пошли аресты и расстрелы.

Главным проводником кампании репрессий в Красной армии, которая нанесла громадный урон её боеспособности, стал нарком обороны К.Е. Ворошилов[19]. Он был в числе вдохновителей расправы над высшим командным составом Красной армии под видом ликвидации так называемого «военно-фашистского заговора» (дело М.Н. Тухачевского, И.Э. Якира, И.П. Уборевича и других).

Информация о масштабах репрессий в армии и на флоте содержится в отчете начальника Управления по начсоставу Наркомата обороны СССР Е.А. Щаденко «О работе за 1939 год» от 5 мая 1940 г. Согласно ему, за три года (1937–1938) только сухопутные войска из 36 898 уволенных потеряли по политическим мотивам 19 106 человек, а ещё 9579 чел. были арестованы. Получается, что только прямые потери от репрессий и только в сухопутных войсках СССР достигли 28 685 человек. Причинами увольнения для ещё 4048 человек за это же время было пьянство, моральное разложение и воровство. Остальные 4165 человек были исключены из списков армии по причине смерти, инвалидности или болезни[20].

В результате в 1938 г. некомплект комначсостава достиг 34 % от их штатной численности. Только кадровой армии недоставало 93 тыс. командиров, а командиров запаса требовалось гораздо больше – 300–350 тыс.[21] В этих условиях репрессии пошли на спад, больше того, в 1937–1939 гг. были реабилитированы и восстановлены в армии 11 178 человек, из них 9247 уволенных по политическим статьям и 1457 арестованных. Следовательно, безвозвратные потери советских сухопутных войск от репрессий за эти три года составили 17 тыс. человек, по другим данным несколько больше – 17 981 человек[22]. Далеко не все из них были физически уничтожены. По оценке известного ученого-историка доктора исторических наук О.Ф. Сувенирова, в результате репрессий в предвоенные годы погибли примерно 10 тыс. человек комначсостава РККА.

Люди, оправдывающие репрессии, обычно ссылаются на незначительную долю репрессированных относительно общего количества комсостава армии и флота. Но разве дело только в количестве? Они сознательно закрывают глаза на то, что наиболее тяжело репрессии отразились на верхушке командных кадров Красной армии и Военно-Морского флота, их самой квалифицированной, опытной и образованной части.

Первые маршалы Советского Союза (слева направо): М.Н. Тухачевский, К.Е. Ворошилов, А.И. Егоров (сидят), С.М. Будённый и В.К. Блюхер (стоят)